Сосны. Город в Нигде. Блейк Крауч

Ему просто не устоять на ногах еще пять секунд, если только голова не взорвется прежде.

      Он поглядел на Мака – губы того еще двигались, и этот товарняк, приближающийся со шквальным грохотом, в ногу со зверским буханьем в голове, и он не мог отвести глаз от рта Мака, от зубов старика, – синапсы заискрились, пытаясь нащупать контакт, и грохот, Боже, грохот, и буханье…

      Не почувствовал, как ноги подкосились.

      Даже не заметил, как оступился назад.

      Только что был на крыльце.

      И уже на траве.

      Плашмя, всей спиной, с головой, идущей кругом от жесткого удара о землю.

      Теперь Мак маячил над ним, глядя сверху вниз, наклонившись, упираясь ладонями в колени, а слова его безнадежно затерялись в грохоте товарняка, с воем проносящегося сквозь голову навылет.

      Он балансировал на грани потери сознания – чувствовал, как оно откатывает, остались считаные секунды, – и хотел этого, хотел, чтобы боль прекратилась, но…

      Ответы.

      Они прямо здесь.

      Так близко.

      Бессмыслица какая-то, но как-то это связано со ртом Мака. С его зубами. Он не мог перестать смотреть на них, не зная, почему и зачем, но все это где-то там.

      Объяснение.

      Ответы на всё.

      И ему открылось: хватит упорствовать.

      Хватит так отчаянно этого желать.

      Брось думать.

      Просто дай этому прийти.

      Зубы зубы-зубызубызубызубзубзуб…

      Это не зубы.

      Это яркая, сверкающая решетка с печатными буквами МАК[4] спереди.

      Столлингс, человек рядом с ним на переднем пассажирском сиденье, не видит, что надвигается.

      За трехчасовую поездку к северу от Бойсе стало очевидно, что Столлингс обожает звук собственного голоса и делает то, что делал все это время, – болтает. Он перестал слушать еще час назад, когда обнаружил, что может совсем отключиться, раз в пять минут или около того вставляя реплики вроде «я и не думал об этом в таком ключе» или «гм-м, любопытно».

      И как раз повернулся, чтобы сделать этот символический взнос в беседу, когда прочел слово «МАК» в нескольких футах за окном со стороны Столлингса.

      Даже не начал реагировать – едва успел прочесть слово, – когда окно рядом с головой Столлингса взорвалось градом стеклянного щебня.

      Подушка безопасности тоже взрывается, вылетая из рулевой колонки, но с миллисекундным опозданием, чуть разминувшись с его головой, врезающейся в стекло достаточно сильно, чтобы пробить его насквозь.

      Правый бок «Линкольн Таункар» вминается под апокалиптический звон разлетающегося стекла и скрежет сгибающегося металла, и голова Столлингса принимает прямой удар решетки радиатора грузовика.

      Итан чувствует жар двигателя грузовика, врезающегося в автомобиль.

      Внезапная вонь бензина и тормозной жидкости.

      Кровь повсюду – сбегает по треснувшему ветровому стеклу, брызжет на приборную панель, ему в глаза, все еще вырываясь из того, что осталось от Столлингса.

      «Таункар» скользит боком через перекресток под напором грузовика к стене того кирпичного

4

Имеется в виду знаменитая марка тяжелых грузовиков и тягачей «Мак» (англ. MACK).