Новая любовь, новая жизнь. Иоганн Вольфганг фон Гёте

как для лучшего,

      Месяц и звезды.

      Ветр и потоки,

      Громы и град,

      Путь совершая,

      С собой мимоходом

      Равно уносят

      То и другое.

      И счастье, так

      Скитаясь по миру,

      Осенит то мальчика

      Невинность кудрявую,

      То плешивый

      Преступленья череп.

      По вечным, железным,

      Великим законам,

      Всебытия мы

      Должны невольно

      Круги совершать.

      Человек один

      Может невозможное:

      Он различает,

      Судит и рядит,

      Он лишь минуте

      Сообщает вечность.

      Смеет лишь он

      Добро наградить

      И зло покарать,

      Целить и спасать

      Все заблудшее, падшее

      К пользе сводить.

      И мы бессмертным

      Творим поклоненье,

      Как будто людям,

      Как в большом творившим,

      Что в малом лучший

      Творит или может творить.

      Будь же прав, человек,

      Милостив и добр!

      Создавай без отдыха

      Нужное, правое!

      Будь нам прообразом

      Провидимых нами существ.

      Границы человечества

      Когда стародавний

      Святой отец

      Рукой спокойной

      Из туч гремящих

      Молнии сеет

      В алчную землю,

      Край его ризы

      Нижний целую

      С трепетом детским

      В верной груди.

      Ибо с богами

      Меряться смертный

      Да не дерзнет:

      Если подымется он и коснется

      Теменем звезд,

      Негде тогда опереться

      Шатким подошвам,

      И им играют

      Тучи и ветры.

      Если ж стоит он

      Костью дебелой

      На крепкозданной,

      Прочной земле,

      То не сравняться

      Даже и с дубом

      Или с лозою

      Ростом ему.

      Чем отличаются

      Боги от смертных?

      Тем, что от первых

      Волны исходят,

      Вечный поток:

      Волна нас подъемлет,

      Волна поглощает —

      И тонем мы.

      Жизнь нашу объемлет

      Кольцо небольшое,

      И ряд поколений

      Связует надежно

      Их собственной жизни

      Цепь без конца.

      Моя богиня

      Кто среди всех богинь

      Высшей хвалы достоин?

      Ни с одной я не спорю,

      Но одной лишь воздам ее,

      Вечно изменчивой,

      Вечно новой,

      Странной дочери Зевса,

      Самой любимой, —

      Фантазии.

      Ибо отец

      Всякую прихоть, —

      Хоть себе лишь дает он

      Право на них, —

      Ей позволяет,

      Той, что мила ему

      Сумасбродством.

      Дано ей ступать,

      Увенчавшись цветами,

      По долинам средь лилий,

      Летних птиц покоряя,

      И устами пчелиными

      Росную влагу

      Пить