Вороний Яр 2. Дмитрий Дроздов

и, ловко скользя ножом по картошинам, роняла длинные очистки в стоящее у её ног ведро. Он, сквозь полуприподнятые веки, наблюдал за ней, стараясь дышать ровно и громко, как дышат обыкновенно во глубоком и крепком сне, и, словно наваждением, жадно любовался её таким милым женственным профилем. Она, будто почувствовав на себе его долгий, пристальный взгляд, не оборачиваясь, быстро скользнула в его сторону глазами, слегка улыбнулась, словно поймав с поличным. Родион не успел прикрыть веки, продолжая глядеть на неё, тоже улыбнулся смущённо.

      – Ты чего не спишь? – шёпотом спросила она. Он слегка пожал одним плечом.

      – Может надо чего? Скажи.

      Он слегка мотнул отрицательно головой, вздохнул, отвёл глаза. Она вновь принялась за картошку. Некоторое время в келье царила тишина. Родион напряжённо пялился в потолок, словно готовясь сказать что-то важное, она, чувствуя это, молча продолжала своё дело.

      – Анфиса, – сказал он наконец, – а ведь камешек тот охраняется весьма серьёзно. Шахерезада почему-то обошла сей факт стороной, хотя возможно, ей он и не был известен.

      Она внимательно посмотрела на него.

      – Чудо-Юдо некое его стережёт, – продолжил Родион, – навроде русалки мерзопакостной, ну или что-то в этом роде. Видать всех молодцев тех, что не вынырнули, она в мужья себе определила. Последний из них лишь чудом спасся, браслету обережному за то спасибо.

      Анфиса положила на стол нож и недочищенную картофелину, подсела на край лежанки.

      – Ну-ка, расскажи, что видел. Что молодца бесстрашного смятением разбило?

      Родион в подробностях изложил обо всём, что произошло с ним в подводной пещере. Лишь детали обретения спасительного оберега старательно, хотя и наивно, постарался из рассказа упустить. Анфиса и не поинтересовалась. “И так, поди, уж всё знает, – стыдливо подумал Родион, – Ей ли не знать”. Рассказ свой, однако, довёл до конца, красочно описав пещерное существо и закончив его на ночном побеге в тайгу.

      – Вот такая моя сказка. Имеет ли Шахерезада что-нибудь к ней добавить?

      Она, вздохнула, как-то успокаивающе глядя на него. Кивнула головой.

      – Чонгада это, водяная, Улечь-озера хозяйка. С нею ты, Родя, признакомился. Встреча с ней, дело ясное, радости немного приносит, хотя и красотой свойской сатана её не обделил. Да только не убивает она никого, и в мужья силком не определяет. Всё гораздо проще. Не знаю, успел ли ты заметить. Пещера эта сквозная, впереди тебя был выход, в нём сильное, струйное течение. Туда она всех женихов и отправляла. А всплыв, оказывались они на том же озере, только в своём времени, и назад им путь уже заказан был. Никого из них, она не убивала. Видимо и нежить доброты не лишена. А погибли, скорее всего, лишь те, кто в тайгу бежал.

      – Во-от оно как, – Родион был порадован услышанным, однако, слегка прищурившись, продолжил с непонятной для себя самого усмешкой: – А откуда ж Шахерезаде то ведомо? Нешто сама в том озере купалась?

      – Надысь подранка, нырка-селезня старого