Записки офисной крысы. Игорь Ягупов

слежения, один из них подошел ко мне и попросил не наказывать драйверов.

      – Самый прикольный экипаж, – сказал он. – Мы ждем каждого их рейса. Без них скучно работать.

      – Я тоже каждого их рейса жду! – сказал Андрей демоническим голосом и положил под язык нитроглицерин.

      В это время из кабины грузовика высунулся пьяненький Пентти.

      – Терве, терве! – помахал он рукой нам с Андреем и задумчиво улыбнулся.

      – Терве! Терве! Негодяи! – рявкнул Андрей и случайно проглотил нитроглицерин.

      Капитанский капкан

      Один знакомый сосватал мне английского шипчандлера (судового поставщика). И мы с ним отправились в Нижний Новгород для переговоров с Волжским речным пароходством. Весь день переговоры шли великолепно. Но вечером мы имели несчастье назначить встречу с неким капитаном.

      Наши капитаны – народ особенный. Любой из них несет в себе богатую коллекцию дурных привычек. Одни слишком много пьют. Другие постоянно ругаются матом. Третьи…

      Впрочем, все эти проблемы разрешимы. Особенно, когда вы путешествуете с шипчандл ер ом. Но одна из капитанских дурных привычек (ей инфицировано все поголовье отечественных капитанов) особенно зловредна: они считают, что умеют говорить по-английски. Наш капитан не был исключением.

      – Моя есть говорить сама собой, – с порога обратился он на ломаном английском к моему другу.

      Эта фраза сразу же зародила во мне некоторые сомнения относительно его лингвистических способностей. Но изменить что-либо я был не в силах – капитан просто рвался в бой. Совсем как старая полковая лошадь, вновь почувствовавшая себя под седлом. И я позволил ему мучить моего английского друга. Переговоры начались.

      – Видите ли, капитан… («You see, captain…»), – начал несчастный шипчандлер.

      Это «видите ли» было его любимой фразой. И он начинал ей чуть ли не каждую свою мысль. Больше он этого не делает. После той самой встречи с капитаном.

      – Видите ли, капитан… – начал он.

      – Спасибо, спасибо, огромное спасибо за комплимент, – прервал его капитан, зардевшись и озарив лицо стеснительной улыбкой. – Но я должен быть откровенен: я не морской, а речной капитан.

      Дело в том, что в английском языке слова «морской» (sea) и «видеть» (see) звучат одинаково. Последовала долгая пауза, во время которой шипчандлер пытался понять, что пошло не так. Когда он сообразил, в чем дело, он начал снова (это был ложный шаг):

      – Видите ли, капитан…

      – Прошу прощения, – снова с улыбкой, – но я не морской капитан – я речной капитан.

      Что можно сказать о нашем морском волке? Он был профессиональным моряком. И все его знания лежали в сфере его профессии. Он не был лингвистом. Он ничего не знал об омофонах, которые пишутся по-разному, а произносятся одинаково. И во фразе «you see, captain…» ему слышалось «you’re a sea captain…»

      Сначала у меня было желание вмешаться. Но затем мне пришло в голову, что мы были гостями капитана. Следовательно, было бы абсолютно бестактным обращать внимание на