Когда закончится декабрь…. Ирина Мартова

подошла к мужчине и остановилась рядом, робко взглянула на него.

      – Это вы меня спрашивали?

      Охранник, обернувшись на ее голос, равнодушно кивнул на незнакомца в сером пальто.

      – Да. Это он спрашивал.

      Мужчина, увидев Глашу, поначалу замялся, неловко переступая с ноги на ногу, покраснел и отчего-то заторопился…

      – Здравствуйте. Если вы Глафира, то я к вам. Я по объявлению.

      Глафира, опасаясь реакции охранника, схватила незнакомца за рукав и резко потащила к окну.

      – Вы с ума сошли? Вы бы еще охраннику рассказали про объявление! Вот он бы посмеялся!

      – А что? Это секрет? – недоуменно встрепенулся мужчина.

      Глафира внимательно посмотрела на него и с жалостью подумала: «Чокнутый!»

      – А вы где объявление увидели? – поинтересовалась она.

      – На подъезде. Это же вы писали?

      – Я. Дура, да? – Глаша отчего-то застыдилась.

      – Нет, что вы! Нет, нет, нет! Мне как раз собеседник нужен, – мужчина схватил ее за руку.

      «Точно чокнутый!» – окончательно решила девушка и, осторожно высвободив свою руку, опасливо сделала шаг назад.

      – Вы знаете, я передумала. Это была ошибка. Идите домой. Всего доброго.

      Но мужчина, поначалу оторопев от этих слов, неожиданно шагнул к ней, и, торопливо глотая слова, заспешил:

      – Нет, нет! Я теперь никуда не уйду, пока мы не пообщаемся. Это же такая редкость… Именно вы мне и нужны!

      «Маньяк! Наверняка, маньяк!» – мелькнула в голове отчаянная мысль.

      Глаша, умильно улыбаясь, чтобы не усугублять и без того неловкую ситуацию, постаралась все обернуть в шутку:

      – Это была минутная слабость, понимаете? С каждым может случиться. Было и прошло. Извините. Мне надо работать. И вам пора идти.

      Услышав эти слова, он беспомощно застыл, изменился в лице и что-то быстро-быстро зашептал. Глаша, уже собравшаяся уходить, прислушалась к странному бормотанию и замерла на месте.

      – Не уходите, – торопливо шептал мужчина. – Не надо, я так надеялся… Если бы вы знали, как мне тяжело… Как страшно возвращаться домой, когда тебя ненавидят. Когда ты ничего не можешь сделать. И твой ребенок тебя не узнает! И все-все плохо!

      Сердобольную Глашу словно током ударило. Она обернулась к странному человеку в сером пальто и вопросительно заглянула ему в глаза.

      – Что вы там бормочете?

      – Правду, – он пожал плечами и взмахнул длинными светлыми ресницами.

      Девушка нахмурилась, только теперь осознавая, что натворила. Сама заварила кашу, которую сейчас не знает, как расхлебывать.

      – Как вас зовут? – помолчав, спросила она.

      – А вы уже не уходите? – удивился мужчина.

      Глаша усмехнулась, почувствовав в его вопросе радость.

      – Пока нет. Я – Глафира. А вы?

      Он выпрямился, расправил плечи, приосанился и озарился приветливой улыбкой.

      – Глеб.

      Отчего-то ей стало жаль этого растерянного, смущенного человека.

      Было в нем