Что за стеной?. Всеволод Горчица

был толстый канат, а здесь пучок из тонких строп, и держать его было все труднее, он начинал проскальзывать. До земли было еще далеко.

      Стропы скоро закончились, и начался купол. Антон собрал его в кулак, перенес вес и уже почти схватился второй рукой, как вдруг его со свистом понесло вниз. Он рухнул в снег, на спину. В лицо сыпануло снежной мукой, хвоей и мелкой крошкой. Антон еле успел закрыть глаза. Он замер, боясь пошевелиться: вдруг сломал себе что-нибудь или пробил.

      Как я мог про это забыть?! Купол-то шелковый со смешным коэффициентом трения.

      Антон смахнул с лица труху и открыл глаза. Первое, что он увидел, была гигантская луна. Вековые, в три обхвата, стволы сибирских елей создавали идеальную перспективу, обманывая мозг. Луна напоминала огромный глаз с ресницами-ветками, а свисающий парашют усиливал это впечатление, потому что был похож на замерзшую слезу.

      Руки-ноги целы. Кровь не хлещет, боли не чувствую. Вроде жив.

      Луна, подмигнув, ушла со сцены, и стало темно и неуютно. Антон встал на ноги и провалился в снег почти по пояс. Пройти даже с десяток шагов к ближайшей ели оказалось нелегким делом. Он все-таки добрался, прислонился спиной к стволу, отдышался, достал карту, фонарик и компас.

      Идти будет тяжело, сюда бы лыжи, но где их взять? Майор говорил, что нас подберут, только ждать-то будут на поляне, а я здесь застрял.

      Определившись с направлением, Антон спрятал компас и карту и сделал первый шаг, как вдруг услышал звук моторов. Он был слабый, но с каждой секундой усиливался. Звук шел из-за спины. Антон развернулся и, держась рукой за толстою кору, выглянул из-за ели.

      Сквозь частокол молодой поросли, сквозь опадающий туман бил яркий луч света, распадаясь на тысячи лучиков и собираясь вновь. Свет был таким ярким, что Антону пришлось прикрыть глаза ладонью.

      – Сюда! Я здесь! – заорал он и замахал рукой, в которой держал фонарик.

      Внезапно свет разделился на два отдельных пятна и через секунду исчез, будто и не было его. Моторы тоже стихли.

      Антон сделал два шага, с трудом переставляя ноги, и опять закричал:

      – Сюда!

      В ответ он услышал, кашель.

      – Кхе! Кхе! Кхе!

      Рядом прожужжал шмель, потом второй, третий, и тут на него справа брызнуло щепками, а на коре мгновенно появилась белая зарубина. Следующий «шмель» ударил в плечо, опрокинул на спину, Антон взвыл от боли. Он инстинктивно схватился за рану. Фонарик выпал и потух. Кашель в лесу усилился. Рука онемела и престала слушаться, сквозь дыру в куртке через наполнитель проступила кровь.

      По нему стреляли из оружия с глушителем. Они совсем охренели, придурки? Он, как был на спине, заскользил обратно к ели, толкая себя ногами.

      – Не стреляйте! Я без оружия! – крикнул он.

      После нескольких кхе-кхе стрельба затихла, слышен был только хруст снега. Антон осторожно выглянул из-за ели и ничего не увидел, кроме тайги, и тут же откинулся назад.

      Браконьеры? Черные лесорубы? Кто?

      Совсем рядом хрустнуло. Антон