Дорога за горизонт. За золотым крылом. Эйрик Годвирдсон

и незаметно помириться в учиненной свалке – по большей части всегда шутливой. Со временем эти дурашливые тычки стали заменяться тренировками рукопашной схватки – и за это Амир был готов простить какие угодно шутки и подколы.

      А если случалось Амиру стакнуться с кем-то из эльфийских подростков, то встречал он обычно от них волну леденящего презрения и какое-нибудь обидное прозвище, за которое юный северянин чувствовал недостойное желание разорвать насмешнику глотку. Вот эта-то порой прорезывающаяся вспыльчивость и совершенно звериный гнев, приходящий следом, стали со временем тяготить мальчика все больше.

      Самое страшное случилось в амировы тринадцать лет («тринадцать зим», как говорил сам паренек, на северный манер). Тогда этот темный тяжелый гнев и жажда покарать немедленно послужившего причиной этого гнева обрели плоть и имя – оборотень. По счастью, Амир тогда был один в своем излюбленном укрытии в самом глухом закоулке города. Туда он удалялся и раньше, чтобы переждать дурное настроение, так случилось и в этот раз.

      Очередная стычка с кем-то из эльфийских юнцов, в которой Амира завуалировано обозвали неженкой и маменькиным сынком, моментально захлестнувшая ярость, брошенное сквозь зубы Амиром «благодари своих богов, эльф, что я считаю бесчестным бить таких, как ты» – и Амир направился прочь. Что яростное желание избить насмешника покинет его нескоро, он знал, и пытался учиться самостоятельно выдержке и спокойствию. Но в этот раз злость только росла, поднимаясь горячей волной внутри, пока не превратилась в болезненный спазм, скрутивший мгновенно все тело, сминая его изнутри, застилая глаза белой пеленой света – то ли от боли, то ли от ярости.

      Открыв глаза после яркой вспышки болезненных ощущений, Амир пришел в неописуемое изумление – он оборотень! Мощные лапы, серая густая шерсть, острые клыки, непривычно чуткие уши и столь же непривычно острое зрение под странным углом… Зверь, огромный волк – вот во что обратилось его тело в этой вспышке боли! Вот что это такое – это не он невыдержанный глупец, это зверь рвался наружу! Сперва Амир обрадовался – а потом безнадежно опечалился. Он знал, как эльфы относятся к оборотням, и отношение это не было добрым. Отчаяние захлестнуло еще сильнее, чем гнев секунду назад. Именно оно и отбросило превращение назад, снова вернув Амиру его привычное тело.

      – Никто не должен узнать, что я такой. Что я оборотень, – прошептал Амир себе под нос, вновь вернувшись в человеческий облик. Первое превращение было очень коротким, едва Амир осознал, что случилось, и пришел от этого в отчаяние – зверь покинул его. Подросток в изорванных лохмотьях мучительно соображал, что бы соврать по поводу этих лохмотьев – отчего одежда превратилась в рванину. В глазах стояли слезы, а в голове царило смятение. Что будет теперь со всей привычной, отлаженной жизнью? Он ни на секунду не усомнился, что быть оборотнем это очень, очень плохо.