Черное Солнце. Ребекка Роанхорс

просил тебя сделать это? – было еще так много того, что он не понимал, того, что она не сказала ему…

      Она откашлялась, и он почувствовал, как шевельнулся воздух, когда она встала.

      – Я должна идти, Серапио. Ты продолжишь свой путь, а мне же пришло время присоединиться к предкам.

      – Не оставляй меня!

      Она склонила голову и шепнула ему на ухо. Тайное имя. Его настоящее имя.

      Он задрожал.

      А затем она направилась прочь, звук ее шагов удалялся по направлению к открытой террассе. Она бежит. Бежит – куда?

      Там была только террасса, за которой было лишь бесконечное небо.

      И он знал, что она бежит, чтобы взлететь.

      – Мама! – закричал он. – Нет!

      Он попытался распахнуть глаза, но швы были крепки, а веки не открывались. Он хотел вцепиться ногтями себе в лицо, но веревки крепко держали его, а время тянулось слишком странно.

      – Сынок! – взвыл отец. Что-то огромное ударило в дверь, дерево раскололось, и дверь обрушилась.

      – Мама! – воскликнул Серапио. – Вернись!

      Но его мольбы остались без ответа. Матери не было.

      Глава 2

      Город Кьюкола

      325 год Солнца

      (за 20 дней до Конвергенции)

      Вне воды тик плавает в вине.

Поговорки тиков

      Ранние продавцы фруктов прогуливались по улицам Кьюколы и криками призывали купить напитки. Голоса их разносились по узким улочкам и широким проспектам, мимо скромных, крытых соломой овальных домов простых жителей, прямо к крышам богатых многоэтажных каменных особняков торговых правителей. Эти крики петляли и среди стел, увенчанных головами ягуаров, что охраняли великие четырехгранные пирамиды, и по старой королевской площадке для игры в мяч – все еще пустынной в царившей вокруг предрассветной темноте. Эти крики заполнили гробницы и рыночные площади, церемониальные места и вылетали за пределы городских стен. До тех пор пока даже Ксиала, блаженно потерявшая сознание всего несколько мгновений назад, не услышала их.

      – Кто-нибудь, пожалуйста, заткните их, – пробормотала она, прижимаясь щекой к холодному грязному полу, на котором спала. – У меня от них голова болит! – Подождав и убедившись, что никто ей не ответил, повторила просьбу, уже чуть громче.

      Вместо ответа кто-то пнул ее под ребра. Не сильно, но достаточно для того, чтоб Ксиала, заворчав, приоткрыла глаз, чтоб рассмотреть того, кто осмелился на это.

      – Заткнись, – скомандовала виновница ее пробуждения – худая женщина вдвое старше ее, с застывшей, подобно маске, левой половиной лица и зловещим шрамом на шее. – Ты шумишь сильнее, чем они.

      – М-м-м… Нет, – протянула Ксиала, одарив незнакомку лучшим из своих взглядов, но к губам прилипла грязь. Пришлось вытереть рот рукавом, и лишь потом она хорошенько оглядела комнату, в которой находилась: темные мокрые стены и деревянная решетчатая дверь там, где должен быть выход. Слишком много женщин, от которых исходил запах немытого тела и перебродившего кактусового пива, распласталось на полу. Несколько счастливчиков прижимались друг к другу под изношенными