Черное Солнце. Ребекка Роанхорс

мягко сообщил он. – Но, похоже, это маловероятно.

      – Разумеется. – Она решила сразу внести ясность. – Чтоб вы знали, я не торгую своими костями.

      – Костями? – поразился Балам.

      Она попыталась понять, не притворяется ли он удивленным. Балам сказал, что он знает, кто она, а значит, он знал, что она из тиков. Некоторые коллекционировали кости тиков как амулеты на удачу. Говорят, косточка из пальца подарит хорошую погоду или благоприятный ветер. А еще говорят: поймаете тика и вырежьте ему гортань – и это гарантирует вам хороший улов на глубоководье. Она коснулась отсутствующего сустава на мизинце левой руки – сама виновата в том, что потеряла его. Она слишком много выпила тогда и доверилась не тому мужчине – хорошенькому, с глазами цвета земли после весеннего дождя и руками, которые скользнули ей между ног и… ладно, уже не важно. После этого у нее на поясе появился кинжал, и этого было достаточно, чтоб отпугнуть всех искателей приключений. Кинжал, который она потеряла прошлой ночью: либо случайно оставила его где-то, либо его конфисковали в темнице. Что ж, возможно, это к лучшему. Она не любила кинжалы. Он был скорее для видимости, потому что если бы ей опять угрожала опасность потерять какую-то часть тела, то для того, чтоб выпутаться из проблем, она бы Спела. Если, конечно, была бы достаточно трезва для того, чтоб справиться с голосом. Люди могут быть обескуражены видом кинжала, но от мысли, что ты пытаешься зачаровать их Песнью, они становятся просто кровожадными.

      – А, речь о глазах? – с вызовом спросила она. – Я видела, вы их разглядывали.

      У некоторых тиков глаза были голубыми, как ярчайшие воды, у некоторых – серыми, как самые страшные шторма, но у некоторых, очень редко, глаза были как у нее: похожими на калейдоскоп драгоценных цветов, меняющихся, как солнечные брызги на мелководье. Человек в одном из портов, который она уже и не помнила, как-то сказал ей, что знать Товы коллекционирует глаза тиков – такие же, как у нее, – чтоб носить на пальцах, как украшения. Она без сожаления спела тому ублюдку Песнь, дабы погрузить его в сон.

      В том, что вы не проснетесь вовремя, чтоб успеть утром на пристань, нет ничего страшного. Конечно, вы потеряете работу и утратите жалованье. Но это совсем небольшой ущерб. Хотя и заслуженный.

      – Мне не нужны ни кости, ни глаза, – провогласил Балам с театральной дрожью в голосе. – У меня есть работа для вас, капитан. И, я слышал, вы в ней нуждаетесь.

      – Господин Пек. То есть вот как вы нашли меня?

      Он кивнул.

      Разумеется, все правители общаются между собой. А это означало, что ее перспективы подзаработать уменьшались с каждым мгновением. Ведь она была не просто опасным тиком. Она была еще и тиком со сложным характером.

      – Что за груз?

      – Люди.

      – Рабы? – Она покачала головой. Пусть она и была в отчаянии, но не настолько. – Я не перевожу людей.

      – Не рабы. – Он скорчил гримасу, словно сама мысль об этом была ему противна, но она в это не поверила. Правители Кьюколы не чурались работорговли.

      – Тогда кто?

      Он погрозил ей пальцем:

      – Спрашивать