Дети Доброты. Мила Бачурова

головой Джек. – Ладно, ни тебе ни мне – два с половиной! По рукам? – и протянул мужчине руку.

      Тот кивнул. Пожал. И напомнил:

      – Неделя. Ты пообещал.

      – Угу. И звезду с неба впридачу, – подтвердил Джек. – Не будет лошадей – так и быть, забирай только звезду… Шучу! – предостерёг он мгновенно насупившегося Николая. – Охренеть вы тут серьёзные.

      ***

      – Ты его обманул, – обвиняюще сказал Георгий. – Когда сказал про Шамана.

      Лошадей пустили рысью. Эри Джек усадил перед Виссарионом, бросив: «Оба тощие, сдюжит жеребец». Серый и Ариадна, на своих лошадях, держались позади. Разговор мужчин, сквозь стук копыт, долетал неясно, но разобрать можно.

      – И что предлагаешь? Вернуться, покаяться? – с усмешкой поинтересовался Джек. – Не вопрос. Мне-то похрен, сам понимаешь. Торопиться некуда.

      – Ты не должен был лгать! – гнул своё Георгий. – Мать Доброты осуждает ложь.

      – Да ты чё? – ахнул Джек. – Ну, я ж не знал, что осуждает. Кабы знал, так не стал бы. Вот, ты, к примеру, знаешь, так ты и не врал. А с меня, дурака дремучего, какой спрос?

      Георгий задумался. И решил:

      – Всё равно Мать Доброты тебя покарает.

      – Ну так, то – меня, – ухмыльнулся Джек. – Ты-то чего психуешь?

      – Наш долг – наставлять непросвещённых, – серьёзно объяснил Георгий. – Нести Доброту Матери в мир, обучать неразумных детей Её!

      – Да не вопрос, обучай, – согласился Джек. – На скаку неудобно только. Давай, может, потом? Утром, там, или на недельке… И вообще – может, пусть сперва меня покарает? Я ж не видал пока, что там у Матери Доброты за кары – а она, может, стриптиз показывать начнёт. Тебе оно, понятно – лучше в гроб лечь, а я парень пуганый. И не такое видал, – и, не дождавшись ответа, пустил коня галопом.

      Георгий, уставившийся Джеку вслед, выглядел настолько озадаченным, что Серый едва сдержался, чтобы не заржать.

      Ариадна это заметила.

      – Какой отвратительный человек, – брезгливо проговорила она. – Георгий добр и простодушен, а этот негодяй издевается над ним!

      – Джек – издевается? – усмехнулся Серый. – Да это он даже не начал! Так, лёгкая разминка. Привыкай.

      Ариадна надменно фыркнула.

      Скакали они почти до рассвета, а дневали снова в брошенном посёлке. Ариадна объявила, что спать в одном помещении с мужчинами ей, целомудренной дочери Матери Доброты, не пристало, и ушла в другой дом.

      День выдался холодным, полуразвалившаяся печка еле грела. Озябшая Эри залезла в спальник к Серому. Укладываясь рядом с ней, Серый заметил, что Виссарион наблюдает за ними, открыв рот. Кажется, парень ждал, что в дверях вот-вот появится Мать Доброты, и Серого с Эри в лучшем случае испепелят на месте, Серому дурака аж жалко стало.

      А проснулся первым Джек.

      – Подъём, Материны детки, – услышал Серый насмешливый оклик. – У вас там сестричка – того.

      – Что – того? – не понял Георгий. Потёр заспанное лицо. – О чём ты?

      – Да, говорю, красавица ваша пропала. И кобыла соседская вместе с ней. Я так мыслю – к Матери Доброты подались обе. От мужиков подальше, – и Джек подмигнул