Первый парень на «горшке». Тата Кит

идиот?! – шикнула на меня Гусыня. – У Лёни ДЦП. Нужно объяснять, что это такое?

      – Предупреждать, блин, надо! – теперь пришла моя очередь пучить глаза и шипеть ей в лицо.

      – Предупреждать о чём?! О том, что нужно за языком следить и оставаться человеком, даже если незнакомый тебе человек пьяный? Он к тебе, вроде, без агрессии и гнилых подкатов обратился. Или нет? – сверкала она гневным взглядом.

      – Твою мать! – оборачиваться не хотелось. И так понятно, что там я увижу лишь осуждение на лицах всех собравшихся.

      – Извинись, – смотрела мне прямо в глаза Гусыня.

      – За что?! Я ничего не сделал!

      – И именно поэтому тебя через минуту закопают под одним из столбов. Извинись, и мы начнём игру.

      Стиснул челюсти. Никогда ни за что не извинялся и не хотел, потому что не за что было. Но сейчас впервые почувствовал себя отвратительно и жалко. Осуждение на лицах собравшихся было заслужено.

      Прошёлся по лицу ладонью и, резко вдохнув, повернулся ко всей компании.

      На лицах парней чётко читалось желание втоптать меня в грязь и коровье дерьмо. Даже на лице миловидной Ксюши читалось это желание.

      Подошёл к Лёне, который всё так же открыто улыбался и, походу, просто ждал начала игры.

      – Слушай, это… – замялся я, не зная, какие слова подобрать. – Ты, прости, ладно? Просто, я никогда не… ну… не видел…

      – Да забей, – отмахнулся Лёня и улыбнулся ещё шире. – За этот год в универе я привык, что некоторые городские шарахаются от меня или брезгуют. Не все, конечно, но бывает. И тоже, то алконавтом называют, то ещё как… Пока не познакомятся. Нормально всё. Я понимаю.

      – Без обид? – протянул я ему руку для пожатия.

      – Какие, нафиг, обиды? – пожал он в ответ мою ладонь. – Все свои.

      Сгладив внезапно образовавшийся острый угол, вернулся в команду к Гусыне и заметил на ее лице одобрительную улыбку. Народ вокруг тоже расслабился и стал шутить.

      – Ну, что, народ? Играем? – спросила Гусыня, готовясь подавать первый мяч.

      – Давай, замоторивай! – хлопнул в ладоши Лёха. – Проигравшая по пяти партиям команда тырит картоху для вечернего костра.

      Глава 9. Рамиль

      – Лови-лови его! – кричала Гусыня, пасуя мне мяч, лежа на земле. – Рамиль!

      Отступая назад, в полутьме с трудом разглядел летящий в стратосферу мяч. Прыгнул и ударил по нему ладонью, перекинув на другую сторону площадки.

      Команда соперников, в лице очкарика, приняла мяч и дала мягкий пас чуваку, который вполне заслуженно имел прозвище Чёрная Пятница. Таких мощных скидок и каждую одну рукой я еще не видел. Вообще, было невозможно угадать, куда прилетит мяч в этот раз и, самое главное, как?! Как ему удавалась скидывать мяч под самую-самую сетку почти у столба да так, что всем казалось, что мяч, либо не перелетит через сетку, либо, вообще, улетит за пределы площадки?

      Грёбаный феномен, блин!

      Вот и в этот раз Чёрная Пятница сделал такую скидку, что мне показалось, что мяч улетит в аут. Но нет. Пришлось прыгать на него и падать на живот, чтобы в итоге приземлиться раньше мяча, который, как в насмешку,