День другой – кошмар все тот же. Евгений Меньшенин

похожих на синяки.

      Катя превратилась в старуху.

      Она заметила на левой щиколотке какой-то черный браслет, похожий на часы. Катя еще раз осмотрела руки, грудь, ноги, словно все еще не веря в то, что видит. Она рыдала, скуля и захлебываясь. Горло нестерпимо болело, спина горела, но душа болела сильнее. Такой боли она не испытывала никогда, даже когда Валера Шарипов на третьем свидании сказал ей, что ему нравится другая. Она выла, как волчица, потерявшая детенышей.

      Как же теперь она пойдет в кино с Сашкой Бортниковым? Что скажут Надя и Лия, когда увидят ее? Как она теперь пойдет в школу?

      Ей пришла в голову мысль, что надо бежать. Пока этот мужчина занят своим носом, пытается остановить кровь, надо бежать, пока не стало еще хуже.

      Катя оглядела комнату.

      Она сидела в дальнем углу от двери. Путь преграждала кровать. Слева было окно, занавешенное шторами. Из угла Катя не видела, что находилось за окном: на первом они этаже или на десятом? Были ли решетки? Но она точно могла сказать, что на улице было сумрачно. Справа от большого черного прямоугольника, висящего на стене, стоял шкаф для одежды. Мужчина открыл одну дверцу и вытащил с верхней полки коробку, откуда достал вату и затолкал в ноздри.

      Катя подумала, что если она прямо сейчас бросится к двери, то успеет добраться туда быстрее, чем мужчина.

      Она была уверена в своих силах, ведь на физкультуре она бегала быстрее всех девочек в классе, кроме Женьки Безбородовой, та бегала даже быстрее некоторых парней, настоящая пацанка, жила у железной дороги и все дни проводила на улице, играя с мальчишками. Иногда Катя с подругами посмеивались над ней, не то чтобы со зла, но все же Женька им не нравилась, она была вечно чумазая, за собой не следила, но парни почему-то предпочитали дружить с ней. Это злило Катю и ее подруг. Катя была противоположностью Женьки, красилась, следила за фигурой, предпочитала не налегать на торты, в отличие от Лии. Катя знала не понаслышке, что может сделать с человеком любовь к сладкому. Баба Даша, которая в свои восемьдесят не могла сама подняться с постели, последние годы провела в лежачем положении, ходя в туалет под себя. Катя играла в волейбол, бегала на школьном стадионе по утрам, следила за питанием, и все это ради того, чтобы в одночасье проснуться у какого-то маньяка дома и обнаружить себя превращенной в старуху.

      И тут ужасная мысль пришла ей в голову. А что с мамой и папой? Что он сделал с ними?

      Тяжелый камень лег на сердце. В груди будто вспыхнул огонь. Она ненавидела мужчину, который стоял перед ней с ватой в носу. Она ненавидела его всей душой!

      Он не даст мне убежать, услышала Катя внутренний голос.

      Значит, придется сражаться.

      Она поискала взглядом что-нибудь, что можно использовать как оружие, и нашла. Под кроватью лежала пыльная сумка, из которой торчала ручка от теннисной ракетки.

      Катя выползла из угла, что далось ей с огромным трудом – спина ужасно болела, будто изрезанная и обожженная одновременно, голова раскалывалась, и возникало ощущение, что она вчера весь вечер ползала на коленях по бетону. Она потянулась