Политрук. На Ржевском выступе. Валерий Большаков

орудия труда под приметной сосной, мы неторопливо двинулись обратно к лагерю. Павел замешкался, ну и я с ним на пару. Терпеливо дождавшись, пока командир перестанет изображать бурную деятельность, я сказал:

      – Поговорить надо.

      – Вечером, – буркнул Ломов.

      – Сейчас! – отрезал я.

      – Ну? – Паха упорно смотрел в сторону.

      – Ты до каких пор будешь голову морочить Кристе? – холодно проговорил я. – Что, ко мне ревнуешь? Давай! Сколько там у нас времени до конца отпуска? Неделя? Отлично! Вот и покорчи из себя страдальца или Отелло бледнолицего. Валяй! А потом Кристинка уедет, так и не дождавшись от тебя не то что поступка, а даже слова! И ты больше не увидишь ее. Ни-ког-да. Понимаешь, дурья твоя башка? Вместо двух счастливых людей по земле станут бродить двое несчастных, ты и она, но лишь по твоей вине! Кристя слишком горда, чтобы подойти первой, а тебе что, трудно побыть мужиком?

      Было забавно наблюдать за лицом Ломова. Нарочитая бесстрастность облезала, выдавая то гнев, то обиду, то растерянность.

      – Ты же… – пролепетал командир. – Вы же…

      – Мы же! – передразнил я его. – Мы с Кристей друзья. Надеюсь, надолго. Потребуется свидетель на свадьбе – я готов. Только боюсь, если ты продолжишь себя вести как обиженный юнец, до ЗАГСа дело не дойдет.

      Внезапно обессилев, Ломов плюхнулся задом на рыхлую землю. Покачал головой, будто контуженый.

      – Что ж я за дебилоид? – простонал он.

      – Обыкновенный, – определил я. – Ладно. Чего расселся? Пошли, обедать пора.

      Кряхтя, Павел стал подниматься, а я добавил:

      – Но учти, если ты сегодня же не поговоришь с Кристиной, можешь вычеркивать меня из списка твоих друзей. Понял?

      Ответом был тоскливый и длинный вздох.

* * *

      После обеда раскопки пришлось отложить – до лагеря добралась машина из Большого Мира. Привезла почту, свежие газеты, продукты и два велосипеда. Голов пять «железных коников» у нас уже имелось, но лишние колеса не помешают.

      Мне даже поплохело – я долго откладывал поездку на место гибели «двойника», находя себе оправдания, но теперь-то уважительные причины иссякли. Погода стояла хорошая, работы отменены до завтрашнего дня, и вот оно – средство передвижения.

      Я долго искал Ломова, чтобы отпроситься, и нашел – командир восседал за длинным монастырским столом под растянутым тентом, где были свалены артефакты, и дул чай вприкуску. Вид у него был победительный, как у Кутузова, лично пленившего Наполеона Бонапарта.

      – Паха, я отъеду до вечера к Бойне, ладно?

      Павел в ответ величественно кивнул, вряд ли слыша вопрос – его душа витала в раю для влюбленных, где сбываются все мечты и самые заветные желания.

      Овладев великом, я покатил его по тропе.

      – Антон!

      Я обернулся – и чуть не свалился под весом Кристины, бросившейся мне на шею.

      – Спасибо, спасибо тебе! – зачастила девушка, перемежая всхлипыванья с жаркими поцелуями.

      – Осторожней! – засмеялся