Общая психопатология. С. С. Корсаков

больная, которая во все время болезни считала своего новорожденнного сына собакой: она полагала, что вследствие влияния врагов она родила собаку и за это должна подвергнуться жестокой казни. Этот бред исчез почти через год от начала болезни.

      Примером бреда отрицания может служить следующее описание.

      Больная, 56 лет от роду и с виду здоровая, с 1827 г. потеряла сознание своей личности и считала себя совершенно за другую особу, чем она была прежде. Эта идея находится, по-видимому, в связи с переменой ощущений, и в особенности с различными и непрестанными галлюцинациями. Она говорила о самой себе всегда в третьем лице, следующим образом: Die Person von mir; la personne de moi même.

      Если к ней не подходили близко, не касались ее кровати, ее стула, ее платья и пр., то можно было легко с нею разговаривать.

      Она отвечала тихо и учтиво.

      – Как ваше здоровье, мадам?

      – Особа моя не есть дама, ее зовут мадемуазель, если вам угодно.

      – Я не знаю вашего имени, скажите мне его.

      – Особа моя не имеет имени: она не хочет, чтобы вы начали писать.

      – Однако могу я узнать, как ваше имя или, скорее, как вас прежде звали?

      – Я понимаю, что вы хотите спросить. Меня звали Екатериною X.; более не следует ничего говорить о прошедшем. Особа моя потеряла свое имя, она его лишилась, как вступила в госпиталь.

      – Сколько вам лет?

      – Особа моя не имеет никаких лет.

      – Но эта Екатерина X., о которой вы раньше говорили, сколько ей лет?

      – Я не знаю. Она родилась 1779 г. от Марии… и от Иакова… жила… крещена в Париже и пр.

      – Если вы не та особа, о которой говорите, то вы представляете, может быть, две особы в одной.

      – Нет, особа моя не знает эту, которая родилась в 1779 г. Может быть, эта женщина находится там, внизу.

      – Живы ли еще ваши родственники?

      – Особа моя – одна и очень одинока, у нее нет никаких родственников и никогда их не было.

      – А родственники особы, о которой вы прежде говорили?

      – Говорят, что они еще живы, их называют моим отцом и моей матерью, и я верила в это до 1827 года; я всегда исполняла мои обязанности к ним до того времени.

      – Итак, вы их дитя? По разговору видно, что вы это думаете.

      – Особа моя ничье дитя. Происхождение особы моей неизвестно мне; она не оставила никаких воспоминаний о прошедшем. Женщина, о которой вы говорите, есть может быть та самая, для которой сшито это платье (она указала на платье, в которое была одета), она была замужем и имела многих детей. (Она рассказала подробные и очень точные сведения о своей жизни, причем постоянно оканчивает 1827 г.)

      – Что вы сделали и что с вами случилось с тех пор, как вы стали вашей особой?

      – Особа моя жила в попечительном заведении… С ней производили и производят физические и метафизические опыты. Эта работа была ей неизвестна до 1827 г. Здесь низошла невидимая и перемешала ее голос с моим. Особа моя ничего этого не хочет и тихо удаляет ее.

      – Каковы