На разных языках. Катерина Кеннеди

не сомневалась, что в понедельник меня рассчитают, но это самое малое, что волновало меня сейчас. Так замечательно я не ощущала себя еще никогда в жизни!

      Пабло скинул ответ: «Ничего не понял, но жду».

      P. S. В понедельник вместо увольнения мне повысили зарплату, сократили рабочие часы и пообещали, что будут оплачивать переработку. Однако вскоре с семьей я рассталась сама. Нильс устроил для всех прощальный ужин в ресторане, а Хэлена подарила на память красивое серебряное колье. Прощались мы искренне, почти что со слезами на глазах. (Из-за усвоенного обеими урока?) После этого года жизнь моя коренным образом изменилась: мы с Пабло переехали в другой город, я устроилась на достойную высокооплачиваемую работу. Но ни он, ни я так и никогда не смогли назвать Данию своим домом.

      Послесловие. Прощай, Denmark!

      …Когда уже куплен билет на самолет, упакованы вещи и сердце стремительно бьется в ожидании теплого солнышка и ласкового моря, когда яркой вспышкой сознается, что впереди ВОТ ОН переезд из хмурой дождливой страны, которая стала почти уже частью тебя, я вдруг почувствовала то, чего никак не ожидала почувствовать… Я ощутила и отчетливо поняла, что буду вспоминать Данию с теплом в душе.

      Не только оттого, что по датским влажным мостовым, полуобнявшись, гуляли два новоиспеченных возлюбленных: она – в розовой шубе и он – в кроссовках и дубленке, и не оттого, что здесь я первый раз увидела море и навсегда влюбилась в него, не оттого, что здесь познала я и счастье, и горечь, и моменты отчаянья – а потому что Дания вдруг каким-то неведомым образом заставила меня полюбить себя за то, что я – это я. Просто за то, что я другая.

      Что умею ценить то малое, что у меня есть, что не люблю гамбургеров, кока-колу, чипсы, татуировки, и что у меня нормальный вес. Что я способна на истинную близость с людьми, и материальные блага не перекрывают для меня настоящие радости жизни. Что я искренне благодарна даже маленьким подаркам и чудесам. Что у меня есть свое мнение, каким бы оно ни было и как бы ни раздражало людей, которые не могут себе этого позволить.

      И как-то уж так получилось, что в Дании возросло и окрепло не только мое национальное самосознание, но и уважение к нам как к народу. Здесь я сразу же ощутила, что я другая – и неожиданный восторг от этого чувства национальной принадлежности. Но что стучаться во многие двери не стоит, они все равно будут заперты – поняла, увы, не сразу. Растопить сердца, распахнуть двери и сломать стереотипы здесь не под силу, пожалуй, даже глобальному потеплению.

      Находясь в этой далекой стране и общаясь с женщинами со всех концов нашей отчизны и СНГ, я также отчетливо поняла, что вовсе не из-за денег и стремления к комфорту лучший женский генофонд покидает Россию и бывшие республики союза. «Утечка женщин» – это не вызов Родине. И даже не вызов русскому Мужчине, – как писала в письмах на Родину одна из эмигранток. («Никакой он не Защитник, не Хозяин и не Любимый. В нашей стране правят Мужчины, и они предают