Любовь под наркозом. Екатерина Ромеро

делала. Загорский классный наркоз делает. Он наш лучший анестезиолог-реаниматолог в больнице. Как специалист прекрасный. Котяра, конечно, ну это уже другой вопрос.

      – Котяра? Почему?

      – Ну как тебе сказать… Ты же видела его. Молод, красив и умен, как сам черт. По нему тайно вздыхает добрая половина всего женского коллектива нашей клиники. В тридцать три уже карьера такая успешная. Заведующий реанимации, востребован. А внешность какая… Брутал. Красавчик. Тут трудно устоять.

      Прикусываю губу.

      – А он что? Пользуется этим?

      – Да ему плевать, в том-то и дело. Я же говорю, он как кот. Дрессировке вообще не поддается, да и характер… Чисто врачебный. К такому так просто не подъедешь. Даже голову не повернет. Вот другое дело Семеров. Вот это тот еще экземпляр, но тоже без вариантов. Я даже не пытаюсь ему понравиться. Ему плевать, хоть и улыбнуться порой может так, что аж колени подгибаются.

      Прикусываю губу. Мне уже нравится эта медсестра, а точнее, ее долгий язык.

      – А он… женат?

      – Кто? Кирилл Александрович?

      – Да.

      – Нет, не женат. Такого попробуй окольцуй, хотя наша Янина Драконовна уже давно точит свои коготки.

      – Драконовна?

      – Нет, вообще, она Сергеевна, но уж больно характерная. Поэтому да, Драконовна, но только между нами.

      – А она медсестра?

      – Нет, Янина Кошилина у нас тоже врач. Хирург-ортопед, притом классный. Одно время даже главной тут была, но потом Климнюк стал заведующим. Она давно запала на Кирилла Александровича. Ухватилась за него намертво просто. Да и пора ей. Понятно все. Родить она хочет. Ей уже тридцать пять. Часики-то тикают. У них там мутки и типа все серьезно, так что ты не заглядывайся на него. Занят он. Серьезно притом.

      – Я и не заглядываюсь. Вообще не заглядываюсь.

      – Вот и молодец. Это не мое дело. Да и не твое, если честно. Давай. Все уже. Готово.

      Наташа собирает все принадлежности и закручивает бутыльки, а я тяжело вздыхаю.

      У Кирилла Александровича, оказывается, женщина есть. И почему это так сильно меня огорчает?

      Глава 10

      В травматологическом отделении я уже второй день, однако привыкнуть к этому всему до сих пор не могу. Постоянно кто-то ходит, кто-то орет, и еще эти запахи! Боже, везде медикаменты, и пахнут они, прямо скажем, не розами.

      Я очень сильно переживаю за бабулечку. Она одна дома осталась. Надеюсь, ей хоть соседка с продуктами поможет, а то я сейчас даже не доковыляю домой. В последнее время бабушка почти не выходит из дома и часто пьет таблетки от давления, но я надеюсь, что она все же поправится.

      Благо Климнюк вчера позвонил ей на домашний. Мобильного у бабушки нет, да и не хотела она его никогда. По словам Геннадия Петровича, бабушка моя божий одуванчик. Слышать это от угрюмого пожилого хирурга было странновато, но я ему все же сказала спасибо.

      Только сегодня мне удалось забрать вещи, в которых меня привезла скорая. Честно говоря, негусто, всего одни разорванные брюки для тренировки и тонкая кофточка, но уже что-то. Зато мобильник там был, и я смогла позвонить Надюше.

      Она