Миллион долларов до конца света. Олег Айрашин

Вашингтон – логово американского империализма и цитадель мировой демократии. Располагается на восточном побережье Северной Америки. Пойдёте на север – упрётесь в Канаду, а на юге путь перекроет мексиканская граница.

      – Палыч, хорош трепаться.

      – Да я тревожусь за возможные потери. Хватит с нас Игоря Марковича, что вдруг не в шутку занемог. Есть подозрение, что он пивком здоровье поправляет.

      – Зачем вы так? – отозвалась Лена. – Заболел человек. Вам-то хорошо, уже излечились.

      – Вы правы. Итак, предлагаю план. Пока не жарко, шлёндаем вдоль автострады Роквилл-пайк, и все попутные шопы будут наши.

      Дамы захлопали в ладошки.

      – А в самой столице нас ждут Белый Дом и Капитолий.

      – А я знаю, почему его так зовут! – сказал Мишаня. – Потому что стоит на капиталистическом холме.

      – Так оно и есть, – добавила Лена. – Там собирается американский парламент, именуемый конгрессом,

      – И если, – продолжил я, – этот самый конгресс сегодня не заседает, мы полюбуемся архитектурным шедевром изнутри. В отель возвращаемся на метро. Отъезд на конференцию в двенадцать тридцать. Идёт? Единогласно.

      Мы вышли на свежий воздух.

      – Предлагаю темп аллегро. По-итальянски означает весело, в смысле – быстро.

      – Цигель-цигель. Всё, погнали!

      – Мишаня, да ты у нас полиглот, – заметил я.

      – Да не, я только один ростбиф съел. А вот пивка бы сейчас выпил.

      – Потом-потом. Аллегро-цигель. Лена, а что такое интересное вы обнаружили на газоне?

      – А травка-то – будто наша.

      – Так оно и есть, – согласился я. – В логове мирового империализма – и русская трава. Пырей, овсюг, полевица и такие родные одуванчики. Дурят нашего брата, ох, дурят.

      – Уже опухли, – вздохнул подопечный.

      – Бедный Мишаня, – посочувствовал я, с укором взглянув на бессердечную Татьяну.

      – Да не, Палыч, я про одуванчики.

      – А? И правда, уже опушились.

      – Я только не пойму, – удивилась Таня, – почему они картошку не сажают? Ни одного не видно огорода! Одна трава кругом, всё сорняками заросло.

      – Тут дело политическое. Знаете, какого цвета американская земля? Кто угадает, получит доллар. Мишаня, стоп! Зачем ты Америку разбульдозил? Руки прочь, а не то – рашен, гоу хоум.

      – Командир, земля красная. Гони бакс.

      – Ты не угадал, а докопался. И вместо грина получаешь жилище индейца – фиг-вам.

      – А всё-таки, насчёт картошки? – спросила Таня.

      – А, да. На красной земле и клубни вырастают цвета советского флага. Поэтому ихний конгресс во время холодной войны картофель сажать запретил – во избежание пропаганды чуждых идей. Американцы – патриоты, и потому картошку с тех пор завозят из Канады. Смотрите, как много интересного вы почерпнули за какие-то полчаса. Итак, американская почва красная, а доллары зелёные. Красная земля, зелёные деньги – что ещё нужно для счастья? Кстати, о баксах, – я хлопнул ладонью по лбу, – где вы храните суточные? Прямо на себе? Неразумно.

      – Почему,