Смерть на Босфоре, из хроник времен Куликовской битвы. Михаил Орлов

середине XIV века империю ромеев[13] теснили турки-османы, и православная Русь представлялась некоторым желанной союзницей, хотя в перечне митрополий патриархии занимала одно из последних мест. В любом случае реальную выгоду от такого партнерства возможно было извлечь лишь после избавления Руси от ордынского ига и прекращения кровавых усобиц. Вот тогда, грезилось горячим головам на Босфоре, братья по вере и придут им на помощь… Эта утопия грела душу, в нее так хотелось верить…

      Несколько лет спустя, вернув себе высокий патриарший престол, Филофей возомнил себя кем-то вроде «восточного папы» и возмечтал о крестовом походе православных против мусульман. Русь занимала в его замыслах немаловажное место, и он отправил туда Киприана с поручением примирить Алексия с князьями Малой Руси, отлученными тем от церкви за поддержку язычника Ольгерда в войне с Москвой, и склонить русских к свержению басурманского владычества. По представлениям Филофея, стремление к прекращению усобиц на Руси должно было рука об руку идти с желанием освободиться от власти Орды. Первого удалось добиться довольно легко, но второе сделать оказалось непросто. Власть ханов вполне устраивала некоторых князей и их бояр. Татары внимательно следили за событиями в русском улусе, и, когда узнали о складывающемся антиордынском союзе, хан Мухаммед-Булак, ставленник Мамая, по наущению последнего передал ярлык на Владимирский стол Михаилу Александровичу Тверскому[14], и тот разорвал мир с Москвой. Дмитрий Иванович осадил Тверь и вынудил своего противника отказаться от ярлыка.

      Иеромонах Киприан в то время находился в Литве и не мог повлиять на ход событий, отчего впал в отчаяние и обвинил Алексия в том, что, вместо того чтобы попытаться (хотя бы попытаться!) примирить противоборствующие стороны, тот благословил московского князя на междоусобную войну. По мнению патриаршего посланника, митрополит пытался превратить русскую церковь в московскую, что грозило расколом.

      Патриарх Филофей, муж великого ума, терпения и прозорливости, отнесся к произошедшему по-философски. Однако вскоре в Константинополь доставили грамоту от великого литовского князя Ольгерда, который требовал образовать в его владениях независимую митрополию во главе с Киприаном, грозя в противном случае взять архипастыря от латинян. Формально это могло примирить Литву с Тевтонским орденом, но реально вряд ли… С католической Польшей братья-рыцари воевали не менее безжалостно, чем с языческой Литвой. К тому же Ольгерд всю жизнь сражался с крестоносцами, а потому не верилось, что он примет их веру.

      При всех уступках Литве, когда вопрос касался целостности русской митрополии, патриархия оставалась непреклонной. Однако в данном случае просили возвести в сан единомышленника Филофея, потому он уступил и рукоположил Киприана первосвященником Малой Руси и Литвы. Кроме того, в соборном определении указывалось, что после кончины Алексия Киприан возглавит всю русскую церковь как святитель Киевский и всея Руси.

      Узнав

13

Византийцы называли себя ромеями, то есть римлянами.

14

В 1375 г.