Ночной сторож. Луиза Эрдрич

стороны. Томас вынес из дома кухонные стулья и тазик для мытья посуды. Когда они сидели в угасающем сиянии дня, снимая кусочки скорлупы с ядрышек орехов и бросая их в тазик, Томасу подумалось, что он должен накрепко запечатлеть все это в памяти. Запомнить все, что сказано. Запомнить все жесты отца. Особую живость вещей, освещенных предзакатным солнцем, – все это требовалось удержать в памяти. И, конечно, деревья позади них, их колеблющиеся тени.

      Бибун сказал:

      – О, дьявол, посмотри-ка сюда.

      Внутри одной из скорлупок сидел золотой жук, похожий на персонажа из сказки. Его раздвоенный панцирь мерцал и отливал металлическим блеском. Мгновение он сидел на руке Бибуна, затем его золотые доспехи раскрылись, он расправил жесткие черные крылья и унесся прочь, в сгущающиеся тени.

      – Он был похож на золотой самородок, – произнес Томас.

      – Хорошо, что мы не раздавили этого негодника камнем, – отозвался Бибун.

      Пес Томаса, Курильщик, вышел из леса, неся кость от оленьей ноги. Он был метисом, похожим на тех собак, что жили у людей в древности, – служебных собак, с мягкой серой шерстью и загнутыми хвостами. Шерсть Курильщика была испещрена темными шрамами, а морда была наполовину белой, наполовину серой.

      – Хороший мальчик, – сказал Томас псу.

      Курильщик присел рядом, зажав кость между передними лапами, охраняя ее, несмотря на то, что она была белой и обветренной. Вскоре Томас заговорил с отцом на чиппева – это означало, что их разговор пошел в более сложном направлении, касаясь ума и сердца. Бибун думал на чиппева более свободно. Хотя его английский был очень хорош, родной язык придавал мыслям бóльшую выразительность и даже комичность.

      – Что-то происходит в правительстве. У них появился новый план.

      – У них всегда есть новый план.

      – Этот отменяет договоры.

      – Для всех индейцев? Или только для нас?

      – Для всех.

      – По крайней мере, они не издеваются над нами в одиночку, – пошутил Бибун. – Может быть, мы сможем объединиться с другими племенами в этом деле.

      Родители Бибуна занимались знахарством, и мальчиком он много путешествовал с ними, посетив резервации ассинибойнов, гровантров и территорию черноногих[42]. Затем его семья отправилась вниз по Милк-Ривер, охотясь на бизонов. Он вернулся в Черепашьи горы, когда у него не осталось другого выбора. Индейцы были заключены в резервации и должны были получать разрешение от ближайшего фермера, чтобы пересечь ее границу. Какое-то время им не разрешали отправляться на поиски пищи, и в одну ужасную зиму старики уморили себя голодом, чтобы молодежь могла жить дальше. Бибун пробовал заниматься сельским хозяйством. У знакомого фермера он получил семенную пшеницу, железный плуг и вола – при строгом условии, что его семья не убьет и не съест этого вола. В первый год – ничего. Им приходилось по очереди пробираться через границу резервации и собирать кости бизонов, чтобы продать их торговцам костями. На следующий год они посадили

42

Ассинибойны, «каменные сиу» – индейцы из группы народов сиу, обитающих в США и Канаде. Название племени происходит от обычая варить еду, бросая в емкость с водой раскаленный на огне камень. Гровантры (фр. Gros Ventres, букв. «большебрюхие») – племя индейцев, проживающих в северной части штата Монтана в резервации Форт-Белнап. Нация черноногих, официально называемая «племенем черноногих индейской резервации Монтаны», является признанным на федеральном уровне племенем народа сиксикаитситапи с индейской резервацией в Монтане.