Первая шпага ордена. Непутёвая троица. Алексей Берсерк

господин выполнял заказ на убийство той ящерицы, которая… – тут Буфо немного заробел, вспомнив какие ужасы ему пришлось пережить в хижине Пуны.

      – Шаманкой она оказалось, короче, – продолжила за него Габриель. – Ты был прав.

      – Хм, вот как, – недобро проговорил О’Коннор и прошёлся перьями по бороде. – Жаль. Мне казалось, что хоть кто-то будет способен позаботиться о нашем церковнике. Кто-то из его рода. Но, видно, не так просто сохранить в себе свет, уйдя от светильника, что давал его.

      – Порой его сложно сохранить и продолжая греться в пламени этого светильника, – нашёл всё же в себе силы заговорить Буфо.

      На что О’Коннор лишь улыбнулся:

      – А? Да ты, кажется, и сам начинаешь мыслить как настоящий бывалый странник. Молодец, Буфо!

      Правда, от такой похвалы жаб лишь застеснялся, и щёки его залились краской.

      – Дожили, – иронично хлопнула себя по лбу Габриель. – Ты впервые назвал кого-то из нас по имени. А дальше что? Наконец-то решишь бросить своё птичье бахвальство?

      – О, вы не обращайте внимания! – присоединился к беседе и Гектор, – Бахвалиться он всегда любил.

      Рано утром, когда с первыми лучами солнца лес позади лагеря наполнился стрекотанием насекомых и запахом мокрой травы, петух и барсук уже не спали. Они незаметно покинули свои места у костра и теперь прощались на обочине.

      – Послушай, это правда, что рассказали мне вчера твои спутники? – обеспокоенно спросил Гектор.

      – Да, – сознался бывший паладин. – После того, что я учинил в Мухотравье, были патрули. Они преследовали нас в первый день до самого вечера. И я не знаю, отстали они или нет.

      – Тогда вам нельзя в город, ты должен понимать.

      – Конечно, всё так, – нахмурился О’Коннор. – Но у меня кончаются припасы. Того, что мы купили в таверне, хватило ненадолго. Да и денег уже почти нет. Думаю, мне тоже было бы неплохо подзаработать, как и тебе. Но только чтоб рядом не было церкви, ты же понимаешь.

      – Понимаю, – коснулся его крыла Гектор. – И если Мухотравье послало гонцов в Златополь, то лучше туда идти кому-то одному из вас. Но не жабу. Он самый приметный. И в случае чего вряд ли сможет удрать от стражников.

      – В том то и проблема, – тяжело выдохнул О’Коннор, сдвинув шляпу набок. – Я хотел пристроить его куда-нибудь. Но, видно, не судьба.

      – Тогда слушай, есть у меня одна идея… – заговорщицки шепнул барсук.

      Через час, когда Габриель и Буфо открыли глаза и принялись сладко потягиваться, Гектора уже давно не было с ними. Зато О’Коннор ходил из стороны в сторону неподалёку от лагеря, мерно переступая мощными лапами. Перед глазами он держал карту.

      – Что это? – спросила Габриель.

      – О, вы уже проснулись? Давайте вставайте, сони! – поторопил петух.

      – За нами снова гонятся? – пролепетал полусонный Буфо.

      – Нет, к счастью, – ответил О’Коннор, оторвавшись наконец от карты. – Нам просто подвернулся хороший шанс. И мы не должны его упустить.

      – О чём ты? – заметно загорелась Габриель,