Лихие люди. Святослав Атаманов

разве что на мизинец налезет. – усмехаясь сказал Селиван, глядя на огромные ванькины ножищи.

      – Ну и что, всё равно. – сказал Ванька, продолжая своё дело.

      Сапоги с трупов стащили, одежду сняли, однако оставили портки, нижние рубахи и нательные кресты – все их, атаман никогда снимать с убитых не велел. Трупы оттащили в придорожные кусты.

      – Ну что, пошли! – сказал рыжебородый, и вскинул себе на спину один из мешков. Селиван, Егор и Сысой тоже взяли по мешку, и пошли следом, а Ванька сразу взял целых четыре – по два в каждую руку.

      Идти надо было в гору, а потому тащить большие мешки всем было тяжело. Особенно тяжко было худому и слабосильному Сысою – ему мешок казался прямо-таки неподъёмным. Но он тащил, зная, что никто за него этого не сделает. Даже пожилому Селивану – и то, казалось, было полегче. Зато Ванька тащил свои четыре мешка и в ус не дул. Путь им освещала луна, словно помогая разбойникам. Сысой мысленно проклинал луну, так как в те дни, когда луны не было, и было темно – Сысою, как самому слабосильному давали факел, чтобы он шёл впереди всех и освещал дорогу. Но теперь дорогу освещала луна, а потому – таскать мешки ему пришлось вместе со всеми.

      Поднявшись кое-как на холм – пошли вниз, идти стало полегче. Спустившись – прошли ещё немного и остановились у, казалось, ничем не примечательного места.

      Здесь, так же как и везде, кругом росли деревья и кусты, и было совершенно непонятно, почему все остановились именно здесь.

      Однако как только все подошли, Ванька бросил свои четыре мешка, и сразу же стал что-то расчищать на земле, откидывая траву и палки. Потом вдруг взялся за какое-то металлическое кольцо, потянул его – и открыл крышку. Это был погреб.

      – Ванька, вниз прыгай, принимать будешь! – скомандовал рыжебородый

      Ванька тут же спрыгнул вниз, а остальные стали подавать ему мешки. Когда все мешки исчезли в погребе – Ванька вылез, крышку закрыли, но закидывать палками и землёй уже не стали. И пошли назад – сначала вверх, потом вниз, к дороге, где всё так же стояла телега и лежали два мёртвых человека и мёртвая лошадь.

      Опять каждый взял свою ношу – и пошли к погребу. Потом – назад. С помощью Ваньки все мешки перетаскали быстро – в три захода. В четвёртый раз покатили к погребу бочки.

      Когда всю добычу перетащили – снова пошли к телеге.

      – Ванька! – распорядился рыжебородый – Телегу по дороге протащишь ещё версту. Потом свернёшь направо, дотащишь до болота и в трясине её утопишь.

      Ванька почесал голову и сказал:

      – А может в лесу её заховать, да потом порубать на дрова? Чего добру-то пропадать? Да и колеса вон, четыре, каких хороших!

      – Зачем тебе, Ванька, колёса? – спросил посмеиваясь Селиван.

      – Зачем? – растерялся Ванька – Ну как зачем…Сгодятся для чего-нибудь.

      – А коли найдут телегу? – спросил рыжебородый и с подозрением посмотрел на Ваньку

      – Ничего, я так заховаю, что не найдут. – весело ответил Ванька – И завтра же и порубаю.

      Рыжебородый ещё немного подумал, посмотрел на Ваньку и махнул рукой:

      – Делай,