Между строк. Полина Александровна Раевская

же хмурится Ольга Андреевна.

      – А то, что она собралась писать, не понять кому, разыгрывая, не понять кого, – сдает он её с потрохами.

      – Ну, ты и гад, Лёша! – цедит Алёнка и спихивает брата ногой с кровати. Грохот раздается на всю квартиру, за ним следует привет от соседей, шибанувших чем-то тяжелым по батарее.

      – Едрить твою налево! – ахает мать, схватившись за сердце. – Вы что творите, паразиты?!

      Но «паразиты» не обращают на неё никакого внимания, продолжая пререкаться.

      – Дура! – бурчит Лёшка, потирая копчик.

      – А ты – стукач поганый! – огрызается Алёнка.

      – А не фиг в мои дела свой нос совать!

      – А больше и не буду, пусть тебя прибьют, идиота такого!

      – Алёна! Лёша! – рявкает Ольга Андреевна, по-настоящему разозлившись. – Ну-ка закрыли рты сейчас же! Отец спит, а они устроили тут разбор полётов! Лёша, живо в свою комнату!

      – Мам… – начал было он, но если Ольга Андреевна заводилась, то ей лучше было не перечить.

      – Живо, я сказала!

      Лёша недовольно закатывает глаза и плетется на выход, уже жалея, что не сдержался и сдал сестру. Алёнка же, зная, о чём он думает, злорадно показывает ему язык, шепча вдогонку:

      – Будешь знать, дурила

      – Да иди ты!

      – Так, рассказывайте, барышня, что всё это значит? – обрушивается на неё мать, когда за Лёшей закрывается дверь.

      Алёна, поняв, что бесполезно уже что-то скрывать, быстро, как и брату несколькими минутами ранее, обрисовывает ситуацию и готовиться к нудным нотациям, но мама почему-то молчит.

      Глава 11

      – Ой, Алёнка… – вздыхает Ольга Андреевна тяжело спустя какое-то время и качает головой.

      Это немое осуждение действует сильнее всяких слов.

      – Ну что, мам? – смутившись, раздраженно уточняет Алёнка.

      – А ты сама как думаешь?

      – Ничего я не думаю.

      – Я вижу, что не думаешь. А надо бы! Одно дело просто писать письма, а другое – залезть человеку в душу и играть его чувствами. Ты вроде бы уже большая девочка, должна понимать.

      – Мам, ну, не преувеличивай, – просит Алёнка. – Не собираюсь я его чувствами играть.

      – А как это называется? – резонно замечает Ольга Андреевна. – Ты лезешь в самое сокровенное – в мир двух людей. Каждая пара ведь – это особая вселенная.

      – Мам, ты хочешь, чтобы Лёшку всё время так прессовали? – устав от давления на совесть, спрашивает Алёна. Она и без матери всё прекрасно понимает, но не собирается больше трястись в ожидании новостей, сходя с ума от бессилия.

      – Конечно, не хочу, – соглашается меж тем Ольга Андреевна.

      – Ну, вот и всё, – подводит Алёнка итог и прежде, чем мать успевает возразить, спешит пояснить. – Для меня выбор заключается только в этом, и я его сделала. В конце концов, я не собираюсь причинять парню вред. Напротив, хочу помочь уберечь его от ошибки. Да, возможно, не самым честным путём, но у меня нет дурных намерений, также, как и у его друзей. Ты же знаешь, я бы никогда не согласилась, если бы меня попросили о чём-то, что могло