Вероломное племя. Павел Николаевич Алексеев

траурная тишина. Такое случается всегда после речи старого вождя. Женщины боятся отпускать своих мужей на охоту, ведь могут их больше не увидеть. Из каждого второго похода один из индейцев не возвращался, и чаще всего это были неопытные охотники.

      – Ты хорошо наточил стрелы? – переживала Сентябрьский Ветер.

      – Всю ночь точил, – неохотно отозвался Кина, закидывая вьюк с припасами на коня.

      – А копье?

      – Все в порядке, мам. Это просто охота. Не волнуйся за меня.

      – Ты не забыл о моих словах, сынок? – ворвался в беседу Отчаянный Волк. – Оглядывайся по сторонам и всегда держи ухо востро!

      – Помню, пап, – отмахнулся Кина, – я и так все знаю. Зачем эти вечные повторы?

      – Затем, что охота может быть опасна, – произнесла Сентябрьский Ветер. – Не относись к ней так беспечно.

      – Я и не отношусь…

      – Я однажды сказал про путешествие с такой же интонацией, – подхватил Отчаянный Волк.

      – И что-то случилось? – заинтересовался Кина.

      – Получил томагавком в спину, – в задумчивости ответил Отчаянный Волк. – Теперь большой шрам. И да… До этого меня еще несколько раз чуть не убили.

      – Животные? – спросил Кина. – Во время охоты?

      – Нет, – ответил Отчаянный Волк. – Но охота ничем не отличается от обычной жизни. Всегда найдется тот, кто захочет убить тебя, и стоит об этом помнить!

      – Хорошо, – ответил Кина и вскочил на Луну. Такое имя носил его пышногривый конь. В стороне стояли еще несколько вороных, а верхом на них охотники с раскрашенными в красный и черный цвет лицами.

      Вождь Млечный Путь, Знавший Духов оставил белый отпечаток своей ладони на каждом коне. Он вышел перед ними, поднял руки и вскрикнул:

      – Нам сулит удача! Вы те, кто ее принесет!

      После сказанных слов бывалые индейцы с боевым кличем «Яуйя-Яуйя» поскакали вперед. Кина посмотрел на родителей и вскинул вожжи. Луна фыркнул в ожидании хлесткого удара хозяина, но перед ним выскочила Шайна и преградила путь, едва не угодив под копыта.

      – Постой! – крикнула она.

      – С ума сошла?! – взвизгнул Кина.

      Шайна подбежала к нему и протянула руку с лежащим в ней амулетом. К старой потертой полоске из оленьей кожи, украшенной разноцветным бисером, были привязаны шесть орлиных перьев, а в самом низу висела верхняя часть орлиного клюва.

      – Зачем он мне? – непонятливо спросил Кина. – Мне не нравится этот амулет. Он щекочет грудь!

      – Надень, – просила Шайна. – Я верю, что он приносит удачу.

      Кина посмотрел на сестру глазами, полными сомнений, и забрал амулет.

      – Ты веришь в эту чепуху?

      – Все в это верят, – ответила она, чуть не плача.

      Его взор пал на горизонт. Индейцы опрометью мчались на восток. Он и еще несколько охотников оставались до сих пор в лагере, прощались с родными. Шайна не спускала с него понурого взгляда. Кина надел на шею амулет, улыбнулся и произнес:

      – Только