Вероломное племя. Павел Николаевич Алексеев

их над саблями аиры. Симфонию природы разбавил звучный всплеск. На глинистый берег сначала ступила мужская грубая нога, а за ней последовала нежная женская. Копье острием вонзилось в мягкую почву. Лодка покачнулась и отплыла, но вскоре прибилась к остальным двум десяткам каноэ, скрывшимся в зарослях камыша.

      – Привяжите! – прозвучал суровый мужской голос.

      Молодые смуглолицые ребята, в числе которых был Кина, отнеслись к команде ответственно. Он вместе с Синицей, Познавшей Утро и Предрассветным Облаком кинулся к лодке. Кина забежал в холодную воду и принялся толкать каноэ к берегу. Синица бросил ему веревку, один конец которой уже овивал ивовый ствол. Кина обвязал ею нос каноэ, после чего выбрался на берег, нашел булыжник и аккуратно положил его в лодку, чтобы течением ее не отбросило в сторону. Этому его научил отец – Отчаянный Волк.

      – Завтра твоя первая охота, – сказал Облако, хлопнув по плечу Кину. – Счастливчик!

      – Счастливчик у нас Крот – Широкий Нос, – возмутился Кина. – Он на охоте бывал уже в тринадцать, а мне пятнадцать.

      – Крот – любимчик Урагана, – прозвучало со стороны Синицы. – Эта бабка кого угодно пристроит. Не понимаю, почему ее все слушают!

      – Она из аджа, а мы хеллисине, – произнес Предрассветное Облако.

      – И что с того? – спросил Синица, Познавшая Утро. – По-твоему, хеллисинин недостоин слова?

      – Ну… – задумался Облако, – наверное, да! Мы ведь здесь гости.

      – Все мы хеллисине, – сказал Кина. – Прекращайте спорить!

      – Считаешь это спорами? А ты не замечал, как на остальных смотрит Млечный Путь, Знавший Духов?

      – И как же он смотрит? – спросил Кина.

      – А вот так! – Синица остановился, с прищуром взглянул на Кину и, прихрамывая, подошел ближе. Затем он метнул взгляд на Облако, скорежил лицо, но не раскрыл веки, а сощурился еще более устрашающе, и приблизился к нему.

      – Старик! Что с него взять?! – усмехнулся Кина.

      – Да ну тебя! – Синица махнул рукой и поспешил вперед.

      Поднявшись с берега, Кина увидел свой большой лагерь. Едва проснувшуюся после зимы почву, серую, но местами в клочках салатового цвета, устланную десятками типи. Желтые на верхушках и голубые у основания жилища выпускали в небо облака бледного дыма. Женщины в туниках, украшенных корешками колокольчиков и бисером, беспокойно ходили мимо жилищ: одни готовили обед, другие облагораживали центральную площадь, раскладывая вокруг высокого дубового столба растения. Некоторые индианки отбивали кожицы животных, а другие шли к реке с пустыми глиняными сосудами, чтобы наполнить их водой. Многогласие, как яркий признак живости и суеты, сопровождалось лаем собак, а за всем этим, если заострить слух, можно было расслышать перекликающийся металлический лязг. Воины камнем затачивали свои клинки, топоры и пики стрел.

      Кина смотрел на лагерь с выражением полного недовольства. «Каждый день одно и то же: привяжи лодку, побей шкуру, порежь мясо, помоги одним, помоги другим!» – негодовал он. Синица и Облако ушли вперед, а Кина в нерешимости двинуться с места изучал стоянку сухим взглядом. Когда задумался, за бока его кто-то ущипнул.

      – Не ждал? – весело вскрикнула Шайна.

      – Ждал-ждал, – озарился он. – Почему не встречаешь родителей?

      – А что их встречать? Скука и только! – сказала она и обошла с другого бока. – Думаю, уж лучше брата напугаю…

      – Напугала?

      – Ты испугался…

      – Нет!

      – Ага, рассказывай! Не видел своего лица.

      – Не испугался я!

      – Хватит оправдываться! – игриво отмахнулась. – Расскажи лучше, страшно перед грядущей охотой?

      – Все ходили, и я пойду. Что в этом страшного?

      – Говорят, лоси сжирают заживо не попавших в них охотников!

      – Неправда! Ты просто хочешь меня запугать!

      – Успокойся! – голос Шайны поник. Ее губы обдало холодным ветерком, а глаза вдруг заслезились, как от едкого дыма. – Я хочу, чтобы ты вообще не отправлялся туда.

      – Почему?

      – Это опасно! – увела взгляд. – С каждой третьей охоты кто-то да не возвращается!

      – Глупости! Не возвращались те, кто охотиться не умеет…

      – Не всегда, – со страхом в серых глазах выдавила Шайна.

      – Не бойся. Рано или поздно это должно было случиться. Кто, как не я?

      – Других охотников нет?

      – Они стары. Охотников в племени осталось сорок человек. Кто-то же должен их сменить. Сейчас я, в следующий раз Облако пойдет, потом Синица, и Янтарный Вихрь с Ледяным Дождем никуда не денутся. Это наш долг.

      – Долг кому?

      – Племени! Мы охотимся, чтобы выжить! Или ты рада корешкам и полыни? На этом долго не протянешь!

      Она хмыкнула, сложила на груди руки и остановилась. Остановился и Кина. Долгую для него минуту они не сводили друг с друга взгляда. Он смотрел на сестру искристо, губы невольно расходились в милой