Его безумная ярость. Юлия Еленина

ранник ищет карту, чтобы открыть электронный замок, и я впиваюсь зубами в его руку.

      – Бешеная стерва! – отталкивает он меня от себя. – Не хватало только после тебя прививки делать.

      – Пошел к черту, – ударяюсь спиной о стену и едва сдерживаю слезы.

      Больно, унизительно и совсем не по плану. Изначально это было плохой затеей – искать встречи с Марком, обманом проникнув на прием. Но в любой другой ситуации я бы не смогла подойти к нему и на пушечный выстрел.

      – Я сейчас ментов вызову, – ревет охранник, приближаясь ко мне.

      Он в бешенстве, и я машинально вжимаю голову в плечи и закрываю глаза – сейчас ударит.

      – Что здесь происходит? – слышу голос сбоку, и становится еще страшнее, потому что Марк умеет бить больнее одним только взглядом.

      – Извините, – тон секьюрити сразу меняется, – что помешали вам. Пробралась тут… – пренебрежительно говорит обо мне.

      Шаги… Они приближаются, а я не могу открыть глаза. Сердце грохочет в ушах, ноги становятся ватными, руки подрагивают.

      Я не видела Марка полтора года, затерялась на окраине города, чтобы быть вне поля его зрения, а сейчас сама пришла. Паника захлестывает, когда в нос ударяет запах его парфюма. Так и не поменял…

      Теперь к панике примешиваются воспоминания, которые пробуждает этот аромат. А казалось бы, что все давно в прошлом.

      – Оставьте меня с девушкой, – спокойно говорит Марк охраннику.

      – Но…

      – Я все сказал.

      Я даже с закрытыми глазами знаю, что Марк, когда говорит охраннику последнюю фразу, делает жест кистью, приподняв руку. И в его исполнении это выглядит так, что возражать не хочется.

      Снова шаги… На этот раз тяжелые, не такие, как у Марка – значит уходит охранник.

      – Какой же надо быть идиоткой, чтобы снова попасться мне на глаза.

      Эти слова разрывают тишину коридора, которая уже почти убивает свои звоном и гнетом.

      Ну вот, я же встретилась с ним. Переступила через себя, свой страх ради этой встречи, а все равно не могу пошевелить языком или хотя бы открыть глаза.

      – Марк…

      – Даже стыдно посмотреть на меня?

      Нет! Мне стыдиться нечего. Я боюсь… Боюсь того взгляда, которым Марк наградил меня в последнюю нашу встречу. В нем не было ничего, кроме холодной ярости. Ни прежнего огня, ни восхищения, ни ласки. А я и в тот момент любила, когда хваталась онемевшими пальцами под холодным дождем за кованый забор.

      Мотаю головой из стороны в сторону. Но это не отрицательный ответ на последний вопрос Марка – сбрасываю воспоминания.

      – Плакать собираешься?

      Снова не могу ответить. А с охранником же была такой борзой!

      Открываю глаза и вижу то, что бьет сильнее – равнодушие.

      – Я перестала плакать полтора года назад, – отвечаю тихо.

      Марк совсем не изменился. Все так же красив, стильно одет, подтянут – шикарный мужчина. Он даже в домашней одежде выглядел греческим богом или дьяволом, который искусит и затянет в водоворот наслаждения. Только за это наслаждение придется расплачиваться потом вечностью в адском котле. Именно там и я варюсь уже полтора года, боясь сделать хоть шаг в сторону.

      – Будем считать, что ты случайно попалась мне на глаза, Милена, – Марк закуривает прямо в коридоре, наплевав на правила. – И это в первый и последний раз.

      Разворачивается и уходит. Нет! Он уходит!

      Я отмираю и кричу вслед:

      – Подожди!

      Другого шанса у меня не будет – это осознание как средство от паралича. Марк останавливается, но не оборачивается.

      Я почти бегу к нему в узком платье, но расстояние кажется невыносимо большим. И каблуки, эти чертовы каблуки только делают меня медлительнее. И вот его спина так близко, я протягиваю руку, чтобы дотронуться до плеча.

      – Милена, не доводи до греха.

      Одергиваюсь, делаю шаг назад. Разговаривать со спиной так себе, но я столько искала этот шанс.

      – Мне нужна помощь.

      – Что? – Марк резко оборачивается и по инерции подается вперед.

      Мы так близко. И пусть я пыталась себя убедить, что все забыто и похоронено, но при встрече с ним понимаю: это было самовнушением. Он слишком глубоко во мне, и за это я себя ненавижу. А он ненавидит меня…

      Хоть что-то общее у нас есть.

      Глава2. Марк

      Я не замечал, как ром обжигает горло, как близко пламя огня. Наверное, я хотел сгореть там же, вместе с этим домом. Никто так и не понял, почему я, едва вышвырнув Милену, попросил слить бензин с машин.

      Горел я изнутри.

      Горела моя семейная жизнь.

      Горело все… что прошло.

      Я смотрел в глаза Милены и не верил, что она могла так поступить с нами.

      А ведь была у нас когда-то маленькая квартирка на окраине города, где мы были счастливы. И она