За гранью. Микаэль Катц Крефельд

с видом на озеро Меларен.

      10

Октябрь 2010 года

      Маша с удивлением посмотрела на мужчину, который сидел напротив ее кровати, покачиваясь на стуле. Он был в черной кожаной куртке, темных брюках, тяжелых башмаках, а на запястье у него красовались массивные золотые часы. «Хаблот» или «Булгари», подумала она. Не меньше ста пятидесяти или двухсот тысяч крон! Курчавые, зачесанные назад, черные как смоль волосы были напомажены, глаза узкие, острая козлиная бородка имела ухоженный вид, полные губы сложены в насмешливую складку, как будто он только что бросил шутливое замечание. Мужчина глядел на Машу, не говоря ни слова, в выражении лица она не заметила ничего недружелюбного, скорее, оно было выжидательным. В голове у нее шумело, но тело было каким-то бесчувственным, словно она находилась под сильным действием валиума. Должно быть, кто-то ее основательно накачал наркотиками. Вчерашние события вспоминались обрывочно. Их вытащили из ямы – ее и еще одну девушку. Какая-то кричащая девушка, побитая девушка. Какая-то машина. Километры и километры езды. Вспоминались дорожные фонари над головой, они светились ангельским светом. Опустив глаза, она осмотрела себя: на ней были спортивные брюки и розовая майка, то и другое размера на три ей велико. От вещей пахло чужими духами. Чужим потом. Она оглядела комнатушку, в которой оказалась. Выгоревшие зеленые обои напоминали рисунком те, что были у ее бабушки в Даугае. Маша не могла понять, куда она попала. В горле пересохло, и она попробовала проглотить слюну. Мужчина кивнул на ночной столик, там стоял наполненный стакан и графин с водой. Она схватила стакан и с жадностью стала пить. Налила себе еще один и тоже мгновенно осушила. Затем отерла рот рукой.

      – Кто ты? Куда я попала?

      Гость не ответил, все так же продолжая смотреть на нее с улыбкой.

      – Ответь же мне! – крикнула она сиплым голосом.

      Мужчина погладил бородку и подкрутил кончик.

      Машин взгляд упал на крупный перстень-печатку, который блестел у него на мизинце. Кольцо было с красным камнем, сверкнувшим на Машу недобрым огнем.

      – Думаешь, я тебя испугалась? – Она поднялась и села, стараясь держаться твердо. – Вот погоди! Как только выйду отсюда, так сразу пойду в полицию. Понятно?

      Мужчина подался вперед и перестал качаться.

      – Никто не держит тебя, Маша, – произнес он с сильным славянским акцентом. – Хочешь уйти – иди себе на здоровье! – Он указал на дверь. – Пожалуйста, ступай прямым ходом в полицию. Но что ты будешь делать в полиции? Я что-то не понимаю.

      – Напишу на всех на вас заявление.

      Мужчина махнул рукой:

      – Ну, желаю удачи! Много ли тебе раньше помогала полиция? А, Маша? Мне они что-то ни разу не помогли. У тебя с ними хорошие отношения?

      Она отвела взгляд:

      – Откуда ты знаешь мое имя? Этот паршивец Игорь тебе сказал?

      – Твое имя написано у тебя в паспорте, – ответил он, похлопав себя по нагрудному карману, словно паспорт там и лежал. – Паршивец Игорь дал мне его, – объяснил он с улыбкой.

      – Отдай сейчас же! И мою одежду, и сумочку, и мои деньги. Сейчас же принеси