Жар-птица. Джек Макдевит

я слышала. Мне очень жаль.

      Взгляд ее затуманился.

      – Мне тоже. Незаменимая женщина.

      Робин идеально подходил на роль безумного ученого из фильма ужасов. Взгляд его, казалось, пронзал меня насквозь. Лысая макушка и одновременно – густые волосы, падающие на затылок. В отличие от Элизабет он даже не пытался принять добродушный вид. Глядя на его лицо, я вспомнила доктора Инато из «Смертям нет числа», который собирался обрушить смертоносный тайфун на курорт, полный отдыхающих.

      Еще одна картина маслом изображала несколько музыкальных нот и дату.

      – Это первые ноты песни «Свет звезд и ты», – сказала Карен.

      Песню я, конечно же, слышала – популярность ее в течение многих лет то росла, то падала.

      – И какая тут связь?

      Карен удивленно посмотрела на меня.

      – Это он ее написал.

      – Правда?

      – По-вашему, я шучу? – В ее голосе промелькнуло раздражение.

      – Вовсе нет, – ответила я. – Музыку или слова?

      – И то и другое. У Криса было много талантов.

      Что ж, подумала я, может, в этом что-то есть. Может, и впрямь не стоит так быстро отказываться от потенциального клиента. На очередной картине Крис и Элизабет стояли на краю обрыва, над освещенным луной океаном.

      – Они жили на острове Виргиния, – сказала Карен. – Я уже говорила?

      – Да.

      – Великолепное место. Бывали там?

      Остров Виргиния находился на другой стороне планеты.

      – Нет, госпожа Говард. Боюсь, не было возможности.

      Она снисходительно улыбнулась.

      – Вам следует почаще выбираться из своего кабинета. Хоть мир посмотрите.

      На голове у Робина была карпатская шляпа, сдвинутая набок. Они с женой стояли спиной к камере, склонившись друг к другу и глядя в сторону моря. Хотя они и не держались за руки, картина выглядела удивительно романтично.

      Еще один снимок: Робин идет по терминалу с небольшим чемоданчиком в руке, на плече – сумка с электронным блокнотом.

      – Это особенно интересная фотография, – сказала Карен.

      – Почему?

      – Он отправляется в свой последний полет.

      – В том полете что-то случилось?

      Новый презрительный взгляд в мою сторону.

      – В самом конце, – сказала она.

      Похоже, ей не хотелось продолжать разговор на эту тему. Я не стала настаивать.

      Всегда оставался шанс, что предложением кто-нибудь заинтересуется.

      «Пусть решает Алекс», – подумала я.

      – Очень хорошо, госпожа Говард, – сказала я ей. – В ближайшее время мы свяжемся с вами. Если мы согласимся заключить сделку, у господина Бенедикта могут появиться дополнительные вопросы, и он наверняка захочет увидеть оригиналы.

      Она дала мне понять, что серьезно сомневается в моей компетентности.

      – Если честно, – сказала она, – меня вообще удивляют ваши колебания. Вы сами говорили, что работаете с артефактами, имеющими отношение к выдающимся личностям.