Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа. Понсон дю Террайль

он на другой день позвал к себе Бастиана.

      – Мой старый дружище! – сказал он ему. – Надень свой синий сюртук и отправляйся в улицу Мелэ, № 11 и посмотри, нет ли в этом доме свободной квартиры. И вообще, постарайся устроить так, чтобы ты мог переехать туда.

      Поместившись в этом доме, ты должен навести самые точные справки о девице Жанне, которая живет там, и если только она окажется честной и достойной девушкой, то познакомься с ней.

      Бастиан в точности выполнил приказания Армана и под благовидным предлогом познакомился с Жанной, которая жила вместе со старой кухаркой Гертрудой.

      Дня, через два после этого Бастиан устроил совершенно свою новую квартиру в улице Мелэ, Ng 11 и, заперев ее на ключ, отправился к Арману за получением новых инструкций.

      На повороте в улицу Лошадиных шагов мимо него промчался щегольский тильбюри, запряженный английской лошадью, которой правил молодой человек; возле него сидел грум.

      При виде этого молодого человека Бастиан невольно вскрикнул.

      – Боже мой! – проговорил он, несколько оправившись. – Да ведь это Андреа, но Андреа с черной бородой и волосами.

      Проговорив это, старый гусар проворно вскочил в первый попавшийся ему на глаза фиакр и крикнул кучеру:

      – Луидор! Два луидора – но только не теряй из виду этого тильбюри!

      – Ого! – ответил извозчик, – барин, вероятно, русский князь, и ежели он обещает заплатить так хорошо, то у моей лошади вместо ног будут крылья.

      И он изо всех сил стегал свою лошадь.

      Лошаденка помчалась быстрее стрелы.

      Бастион гнался за сэром Вильямсом и догнал его тогда, когда он только что вошел в свой павильон.

      Старый гусар, не теряя времени, вступил в разговор с его грумом и узнал, что его барина зовут сэр Вильямс и что он английский баронет.

      Бастиан не удовлетворился этим и пробрался к самому баронету под предлогом купить у него лошадь.

      Но сэр Вильямс ни малейшим признаком не выдал себя, хотя Бастиан сказал ему прямо, что он узнает в нем виконта Андреа.

      Хладнокровие англичанина окончательно сбило его с толку.

      – Я хочу раздеть вас, – проговорил тогда Бастиан.

      – Это зачем? Разве я каторжник?

      – Нет, но у вас на теле должно быть неизлечимое родимое пятно.

      – Вы думаете? – усмехнулся джентльмен, притворяясь испуганным.

      – Я уверен в этом, – настаивал Бастиан. – На левой груди у вас должно быть черное пятно. Я видел вас ребенком. Я видел вас нагим.

      – У меня много родимых пятен, – ответил англичанин и при этом раскрыл ворот своей рубашки.

      Вся его грудь была мохнатая, как у обезьяны. Бастиан между тем помнил, что у виконта Андреа все тело было совсем белое.

      Этого вполне было достаточно, чтобы поколебать его глубокое убеждение в тождестве баронета сэра Вильямса с виконтом Андреа, и лицо его, за минуту перед этим базовое от гнева, покрылось вдруг смертельной бледностью.

      – Это не он, – прошептал Бастиан.

      Тогда, в свою очередь, сэр Вильямс нашел выгодным