Мир был на пороге конца. Наина Куманяева

гром, на этот раз ближе и громче.

      Осторожно оглядевшись по сторонам, почтальон приблизился ко мне и сказал:

      – В казармах происходят диковинные вещи. На фабриках работают круглые сутки. Поговаривают о том, что армию переобмундируют и оденут в серое. Знаете ли вы, что таится за этим?

      У почтальона были вдумчивые и умные глаза. Они смотрели теперь на меня и были доверчивы, как глаза ребенка. Не дожидаясь моего ответа, он продолжал:

      – Нет никакого сомнения, что это новое обмундирование предназначено для похода. Другими словами, немецкая армия готовится к мобилизации. А это, – и, горько усмехнувшись, он закончил, – это означает войну!

      Слова Фрица не произвели на меня большого впечатления, потому что в тот же день после обеда я пила кофе у жены лейтенанта Мейера. Там собрались молодые офицеры расквартированного в Визенхольме батальона, в их числе был и лейтенант Руди фон Линц, особенно благоволивший ко мне. А вечером мне позвонил майор фон Гагенбек, осведомлявшийся, не может ли он навестить меня. Мне не хотелось принимать его в отсутствие хозяев, и поэтому я отклонила его посещение. Если бы действительно ожидалась мобилизация, то офицерам, наверно, было бы не до светских развлечений и визитов. И поэтому я саркастически осведомилась у Фрица:

      – С кем же вы будете воевать?

      Он задумчиво покачал головой.

      – Там видно будет, фройляйн. Я – не политик. Быть может, война возникнет в связи с волнениями на Балканах. В газетах сказано, что Австрия собирается потребовать от Сербии удовлетворения за убийство эрцгерцога…

      – Так оно и должно быть! – воскликнула я. – Доктор фон Кауфманн говорит, что все это произошло по проискам сербского правительства. И подумать только, что несчастного эрцгерцога убили вместе с его женой!

      – Да, – заметил почтальон, – что будет, то будет! Спокойной ночи, фройляйн! И взглянув на сад, безмолвно раскинувшийся перед нами, он сказал: – Мне следует поспешить, чтобы я мог добраться домой до грозы.

      – Спокойной ночи, Фриц, – сказала я и направилась к письменному столу, собираясь прочесть полученное письмо.

      В дверях он нерешительно остановился.

      – Я попрошу вас никому не рассказывать того, о чем мы беседовали с вами. Если об этом станет известно, я подвергнусь большим неприятностям…

      – Не беспокойтесь! – ответила я. – Я уже успела забыть все сказанное вами и рекомендую вам последовать моему примеру.

      Он неуверенно улыбнулся и покачал головой.

      – Спокойной ночи, фройляйн. Приятного сна!

      – И вам того же!

      И снова я услышала хруст гравия под его ногами. Вспыхнувшая молния на мгновение осветила сад, и в тот момент, когда я снова взяла в руки письмо сестры, раздался оглушительный раскат грома.

      Глава вторая

      Шаги в саду

      Смутные намеки почтальона все же в некоторой мере обеспокоили меня. И не потому, что я поверила в возможность войны. Его сообщение о том, что в казармах готовились