Янка при дворе царя Петра. Светлана Меркина

в крепости.

      – Попало? – спросила она, спрыгивая к ним в окоп. Они недоуменно обернулись.

      – Ты кто такой? – спросил один.

      – А вот это совершенно неважно. Но этот бой вы должны выиграть, – серьезно сказала Янка, – дайте мне шпагу! – она сняла гитару и сумку и положила их в кусты. Мужики, удивленные таким тоном, подали ей шпагу с защитой на конце, какая бывает у спортсменов-рапиристов. Янка обернулась к ним:

      – Ну что, дадим царю прикурить? Или струсили? – она надвинула бейсболку почти на глаза и оглядела мужиков. Они мялись.

      – Так ведь царь, – осторожно сказал кто-то, – ему ведь что не так, батоги сразу.

      – Все будет так, – успокоила Янка, – главное, ничего не бойтесь, если что, я за всех отвечаю. Мы должны победить в этой игре.

      Она поглядела в сторону отряда Петра: они уже снова пошли в атаку. Самым первым бежал тот белобрысый парень с ехидным выражением лица и жестким взглядом прозрачно-голубых глаз.

      – Кто это? – спросила Янка мужиков, указывая шпагой в сторону наступавших.

      – Алексашка, правая рука царя, – был ответ.

      – Ясно. – Янка подняла шпагу. – Внимание! Приготовились! Вы куда?! – Янка обернулась и увидела, что мужики испуганно столпились в кучу и ретировались. – Ну и черт с вами! Без вас управлюсь! – она презрительно взглянула на мужиков и выпрыгнула из окопа на вал, выставив шпагу. Алексашка увидел ее, остановился и обернулся к подбегавшему царю:

      – Мин херц, гляди-ка!

      – Кто таков? – в полголоса спросил Петр.

      – Э! Сопляк! Ты откуда взялся? – вызывающе крикнул Алексашка. Янка оскорбилась и громко гневно сказала:

      – Я командир отряда этой крепости! А за оскорбление я вызываю тебя на поединок! На размышление даю три секунды!

      Ей ответил дружный хохот. Алексашка подошел к Петру, единственному, кто не смеялся:

      – Мин херц, позволь, выпущу киши наглецу!

      Петр кивнул и, прищурившись, стал наблюдать, что будет дальше. Алексашка подошел к валу:

      – Э! Я принимаю твой вызов! – он вытащил шпагу и насмешливо добавил, – Мне жаль тебя, щенок!

      – Оставь свою жалость себе! – Янка спрыгнула с вала на землю и встала в трех метрах от Алексашки. Она поняла, поединок будет настоящий, поэтому сняла защиту с наконечника шпаги.

      – К вашим услугам! – она встала в позицию.

      Алексашка с усмешкой рубанул с плеча. Янка умело отразила удар. Все затихли. Тогда Алексашка перешел в настоящее наступление. Янка дралась на шпагах как д’Артаньян, ни один удар еще не коснулся ее. Потом перешла в наступление она. Алексашке пришлось туго: он едва успевал отражать удары Янки.

      – Это тебе за сопляка! Это тебе за щенка! А это тебе за меня! – приговаривала Янка сквозь зубы, крестя Алексашку шпагой и прижимая его к забору. Потом ловкий выпад вперед и Алексашкина шпага уже у нее в руках. Он испуганно прижался к забору. Янка приставила шпагу ему к горлу:

      – Ну, кто из нас сопляк?! Проси прощения! Ну?! – она надвинулась на чуть дышавшего Алексашку.

      – Довольно! –