Янтарный меч. Ольга Ромадина

осуждающе – и все пятились, не поднимая взглядов. Даже напавшая на нее тетка.

      Но Ярина была в таком состоянии, когда опасность больше не кажется смертельной. Она бы этого мерзавца дрыном огрела по пустой голове и не посмотрела бы, что руки трясутся! Уж кто, а чародеи должны знать, что подменышей не существует. А этот ждал чего-то, тянул.

      – Чего орешь? – сипло спросил колдун, подходя вплотную. Лицо дернулось: то ли он старался удержать выражение надменной брезгливости, то ли от боли кривился. Из-за шрама не понять.

      – Так, может, ты глухой! – задыхаясь, выдавила Ярина. Череп согласно клацнул губами.

      – Не надоело? – В хриплом голосе сквозила скука. – Отойди и дай взглянуть.

      – Вот еще!

      Ярина внезапно вспомнила обгоревшую до трухи ось телеги. От молнии, как она решила. Но ведь молнию можно вызвать и заклинанием? А что, если колдун специально все подстроил, чтобы завладеть ребенком, но не смог попасть на болота?

      – Уймись и отойди, – повторил он спокойно. – Они все равно не поверят, пока я не посмотрю.

      – Не отступай, Яринушка! – забормотал домовой, остервенело укачивая хныкающего младенца. – Сгубит нас всех, не побрезгует.

      – Всех – побрезгую, – раздельно отчеканил колдун. – Хотя особо говорливых могу и превратить. В какой-нибудь пенек.

      Торопий втянул голову в плечи, а Ярина расхрабрилась окончательно.

      – Не сможешь! – выпалила она срывающимся голосом. – Тайна тра-трансмутации разумных существ тысячу л-лет как утеряна.

      – Грамотная, да?

      Усмехался колдун жутко. Шрам того и гляди разойдется. Кто ж его так приголубил?

      – А строишь из себя простачку. Дай взглянуть на младенца, пока эти добрые люди не решили, что ты пытаешься меня зачаровать жутким и непонятным ведьмовством.

      – Добрые люди не нападают на всех подряд.

      – Они нападают только на тех, кто пытается их убить и похищает их детей.

      – Я не похищала!

      Но колдун отмахнулся, неловко опускаясь на корточки перед волком. На вызывающе оскаленную пасть он внимания не обратил. А до Ярины вдруг дошло, что он ненамного ее старше, просто изможденный, словно его пережевали да выплюнули. Лицо белое, до синевы, в бисеринах пота. И дышал он тяжело, старательно сдерживая рвущиеся из горла хрипы.

      «Хворый, – подумала Ярина. – Лишь бы ребенка руками не трогал, заразит еще».

      Колдун молчал невыносимо долго, а потом резко поднялся, забирая сверток у домового. Тот от неожиданности разжал руки. Ярина не успела среагировать, а патлатый гад уже осторожно вручал малыша Ивару.

      – Это не подменыш. – Видно было, как тяжело ему дается говорить громче. – Обычный ребенок. Здоровый. Сильный. Она его спасла.

      На поляне загремело: люди бросали вилы, цепы, ножи и лопаты, склонялись в низких поклонах. Какая-то молодуха разрыдалась – горько и безнадежно, зажимая рот рукой. Стоявший рядом мужчина обхватил ее за плечи и увлек прочь, шепча что-то на ухо, и рыдания превратились