Поэты Серебряного века. Сборник

тебя в окошке створчатом

      Я всю ночь сижу с огнем.

      Рассветает. И над кузницей

      Подымается дымок.

      Ах, со мной, печальной узницей,

      Ты опять побыть не мог.

      Для тебя я долю хмурую,

      Долю-муку приняла,

      Или любишь белокурую,

      Или рыжая мила?

      Как мне скрыть вас, стоны звонкие!

      В сердце темный, душный хмель,

      А лучи ложатся тонкие

      На несмятую постель.

      1911

      «Три раза пытать приходила…»

      Три раза пытать приходила.

      Я с криком тоски просыпалась

      И видела тонкие руки

      И темный насмешливый рот.

      «Ты с кем на заре целовалась,

      Клялась, что погибнешь в разлуке,

      И жгучую радость таила,

      Рыдая у черных ворот?

      Кого ты на смерть проводила,

      Тот скоро, о, скоро умрет».

      Был голос как крик ястребиный,

      Но странно на чей-то похожий.

      Все тело мое изгибалось,

      Почувствовав смертную дрожь,

      И плотная сеть паутины

      Упала, окутала ложе…

      О, ты не напрасно смеялась,

      Моя непрошеная ложь!

      1911

      «Я научилась просто, мудро жить…»

      Я научилась просто, мудро жить,

      Смотреть на небо и молиться Богу,

      И долго перед вечером бродить,

      Чтоб утомить ненужную тревогу.

      Когда шуршат в овраге лопухи

      И никнет гроздь рябины желто-красной,

      Слагаю я веселые стихи

      О жизни тленной, тленной и прекрасной.

      Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь

      Пушистый кот, мурлыкает умильней,

      И яркий загорается огонь

      На башенке озерной лесопильни.

      Лишь изредка прорезывает тишь

      Крик аиста, слетевшего на крышу.

      И если в дверь мою ты постучишь,

      Мне кажется, я даже не услышу.

      1912

      «Протертый коврик под иконой…»

      Протертый коврик под иконой,

      В прохладной комнате темно,

      И густо плющ темно-зеленый

      Завил широкое окно.

      От роз струится запах сладкий,

      Трещит лампадка, чуть горя.

      Пестро расписаны укладки

      Рукой любовной кустаря.

      И у окна белеют пяльцы…

      Твой профиль тонок и жесток.

      Ты зацелованные пальцы

      Брезгливо прячешь под платок.

      А сердцу стало страшно биться,

      Такая в нем теперь тоска…

      И в косах спутанных таится

      Чуть слышный запах табака.

      1912

      Венеция

      Золотая голубятня у воды,

      Ласковой и млеюще-зеленой;

      Заметает ветерок соленый

      Черных лодок узкие следы.

      Сколько нежных, странных лиц в толпе.

      В каждой лавке яркие игрушки:

      С книгой лев на вышитой подушке,

      С книгой лев на мраморном столбе.

      Как на древнем, выцветшем холсте,

      Стынет небо тускло-голубое…

      Но