Расследование. Дик Фрэнсис

или нет.

      Тони почти убедил меня. Он докончил бутылку и велел мне не забыть пополнить запасы.

      Деньги. Со вчерашнего дня мой источник доходов иссяк. Государство не платит пособие тем, кто действует на свой страх и риск, и жокеи вспоминают об этом с наступлением зимы.

      – Я хочу разобраться сам, – коротко сказал я.

      – В чем?

      – Кто нас подставил.

      – Морская пехота, вперед! – заплетающимся языком проговорил Тони. – В атаку, ребята! – Он взял бутылку и с сожалением на нее посмотрел. – Пора бай-бай. Если тебе понадобится подмога в твоих баталиях, можешь рассчитывать на мою валлийскую кровь до последней капли.

      Он, не шатаясь, дошел до двери, обернулся и скорчил гримасу, обозначавшую уверение в дружбе. Тони был настоящим другом.

      – Не упади с лестницы, – посоветовал я на прощание.

      Вторая часть

      Март

      Глава 4

      Роберта Крэнфилд великолепно смотрелась в моей гостиной. Я поехал в город покупать виски, а вернувшись, обнаружил ее, грациозно расположившуюся на моем недавно отреставрированном «чиппендейле». Зеленый бархат дивана выгодно оттенял ее стройные ноги и фиолетовое шерстяное платье.

      Ее длинные густые волосы цвета опавших буковых листьев создавали драматический контраст с цветом штор. У нее была белая кожа, фантастические брови, глаза цвета янтаря, фотогеничные скулы и капризный рот.

      Ей было девятнадцать, и она мне не нравилась.

      – Доброе утро, – поздоровался я.

      – У вас была открыта дверь.

      – Дурная привычка. Пора мне с ней покончить.

      Освободив бутылку из бумажной обертки, я поставил ее и два приземистых стаканчика на серебряный подносик – приз за победу на скачке, спонсором которой была какая-то кондитерская фирма. Подносик был симпатичным, весом тридцать четыре унции, испорченный, однако с надписью: «К. Хьюзу, победителю стипль-чеза на приз фирмы по производству шоколада „Старс“». К тому же я никогда не ел шоколада – не мог себе позволить, чтобы не растолстеть.

      Раскованным жестом она обвела комнату:

      – Шикарная обстановочка!

      «Интересно, зачем это она ко мне пожаловала», – подумал я, а вслух сказал:

      – Хотите кофе?

      – Кофе и каннабис!

      – Вы ошиблись адресом.

      – Какой вы колючий! – сказала она.

      – Сущий кактус, – согласился я.

      С полминуты она смотрела на меня в упор своими влажными глазами. Затем сказала:

      – Насчет каннабиса это я так. Чтобы встряхнуть вас немножко.

      – А!

      – Вижу, что ничего не вышло. Зря старалась.

      – Тогда просто кофе?

      – Да.

      Я пошел в кухню и стал собирать кофейник. На кухне преобладали белые и коричневые цвета с добавлением желтого и медно-красного. Мне нравилась эта гамма. Цвета вообще действовали на меня так, как на других действует музыка. Я не очень любил музыку, а когда ее было слишком много, и вовсе выходил из себя. Особенно меня раздражало