Расследование. Дик Фрэнсис

подальше от окон. В конце концов ушел в спальню и лег на кровать. День угасал. Подступали сумерки.

      После Ньютоннардса они вызвали Томми Тимсона, выступавшего на Пироге. Томми Тимсон был у Крэнфилда на вторых ролях – выступал на тех лошадях, на которых Крэнфилд не возлагал особых надежд. Крэнфилд обычно работал с тремя жокеями: мной, Крисом Смитом – сейчас не выступавшим из-за травмы черепа, а также Томми. Бедняга Томми постоянно подбирал крошки, хотя заслуживал большего. Как и многие тренеры, Крэнфилд не умел распознать талант, если тот был у него под носом. Он осознал, что имеет жокея с будущим только тогда, когда тренеры меньшего калибра стали просить у Крэнфилда одолжить им Томми.

      На расследовании девятнадцатилетний заикающийся Томми являл собой жалкое зрелище. Он нервничал, словно жеребенок-двухлетка перед первым стартом, и, хотя волновался совершенно искренне, его показания были истолкованы не в нашу пользу.

      Лорд Гоуэри и не пытался помочь ему успокоиться. Он просто задавал вопросы, а Томми путался в ответах.

      – Какие инструкции получили вы от мистера Крэнфилда перед скачкой? Как он рекомендовал вам вести Вишневого Пирога? Он требовал от вас езды на выигрыш?

      Томми, заикаясь, пробормотал, что мистер Крэнфилд велел ему всю дистанцию держаться за Уроном, а после последнего барьера попробовать обойти его.

      – Он обошел Урона, потому что так сложилась езда, – пылко вставил Крэнфилд. – Никаких особых инструкций на этот счет я ему не давал!

      Выслушав его, Гоуэри обернулся к Томми и еще раз спросил:

      – Расскажите нам, какие указания вы получили от мистера Крэнфилда перед скачкой. Подумайте хорошенько, прежде чем отвечать.

      Томми судорожно сглотнул, затравленно посмотрел на Крэнфилда и сделал вторую попытку:

      – М-м-мистер Крэнфилд велел мне д-д-держаться за Уроном и п-п-по возможности не отставать от него.

      – Он дал инструкцию занять первое место?

      – Он с-с-сказал, конечно, д-д-давай з-з-запускай на финише и, если получится, выиграй.

      Инструкции были безукоризненными. Только болезненно подозрительный ум мог увидеть в них коварный замысел. Если эти члены дисциплинарного комитета были объективны и беспристрастны, это означало, что в Сахаре вполне может выпасть снег.

      – Вы не слышали, какие инструкции давал мистер Крэнфилд Хьюзу относительно тактики езды на Уроне?

      – Н-нет, сэр. М-м-мистер К-к-крэнфилд вообще не давал Хьюзу никаких инструкций.

      – Почему?

      Томми оробел и сказал, что не знает. Крэнфилд вспылил в очередной раз, фыркнув, что Хьюз выступал на Уроне двадцать раз и сам прекрасно знает, что делать.

      – Может быть, вы обсуждали план скачки раньше, с глазу на глаз?

      На это Крэнфилду нечего было фыркнуть, потому что, разумеется, мы перекинулись парой слов наедине. В самых общих выражениях. Оценивая противников. Намечая общую стратегию.

      – Да, мы с Хьюзом обсуждали скачку в принципе. Но никаких особых указаний он не получал.

      – Значит, если верить вашим словам, – сказал Гоуэри, –