Темный карнавал. Рэй Брэдбери

тело.

      Крики и смех в доме постепенно стихали. Рассвет уже почти вступил в свои права. Все обнимались, плакали и рассуждали про то, что в этом мире для них остается все меньше места. Что были времена, когда они встречались каждый год, а теперь проходят десятилетия – и никаких взаимодействий.

      – Не забудьте, встречаемся в Салеме, в 1970 году! – крикнул кто-то.

      Салем. Затуманенный мозг Тимоти попытался осмыслить это слово. Салем – 1970-й. Там будут Дядя Фрай, и Бабушка, и Дедушка, и тысячекратная Прабабушка в своих иссохших льняных саванах. И Мама, и Папа, и Эллен, и Лора, и Сеси, и Леонард, и Бион, и Сэм, и все остальные. Но будет ли там он сам? Сможет ли он так долго прожить? Доживет ли до этого дня?

      И вот с последним порывом стихающего ветра все разом улетели вместе с шарфами и шейными платками. Все. Нет больше ни крылатых млекопитающих, ни увядших листьев, ни скачущих волков, ни оваций победителю, ни шума, ни грохота, ни новых идей, ни полночного безумия.

      Мама закрыла дверь. Лора взяла веник.

      – Нет уж, – сказала Мама. – Уберемся вечером. Сначала надо поспать.

      Отец спустился в подвал, за ним пошли Лора, Бион и Сэм. Эллен поднялась наверх, так же как и Леонард.

      Понурив голову, Тимоти шел через усыпанный гирляндами холл. В большом игровом зеркале он вдруг увидел себя – свое бледное, как у мертвеца, лицо. Он замерз и дрожал от холода.

      – Тимоти, – сказала Мама.

      Он остановился перед лестницей. Она подошла к нему, дотронулась до его лица.

      – Сыночек, – сказала она. – Мы любим тебя. Помни это. Мы все тебя любим. Нам неважно, что ты не такой, как все. Неважно, что когда-нибудь ты нас покинешь, – сказала она и поцеловала его в щеку. – Даже если ты умрешь, твои кости никто не тронет, мы позаботимся об этом. Ты будешь спокойно лежать, а я буду приходить к тебе на каждый канун Всех Святых и поправлять тебе одеяло.

      Скрипнула и гулко захлопнулась последняя полированная деревянная дверь.

      Дом ответил ей эхом – и все стихло. Где-то вдалеке ветер перевалил через холм, унося последнюю партию черных летучих мышей, которые щебетали, перекликаясь друг с другом и со своим эхом.

      Ступенька за ступенькой, Тимоти поднимался по лестнице. В глазах его стояли слезы.

      Skeleton

      Скелет

      Поход к врачу назревал уже давно. Мистер Харрис начал бледнеть еще на площадке перед лестницей и продолжил с новой силой, когда, поднявшись на один пролет, увидел стрелку-указатель с именем доктора Берли. Что-то подсказывало ему, что доктор Берли будет не слишком рад его видеть. Это был уже десятый визит за год. С другой стороны, Берли не на что жаловаться – он же платит ему за все обследования!

      Завидев мистера Харриса, медсестра как-то по-особому, со значением улыбнулась. После чего на цыпочках подошла к стеклянной двери, открыла ее и просунула внутрь голову. Харрису показалось, что он слышит, как она говорит:

      – Угадайте, кто к нам пришел…

      И как отзывается ей кислый голос доктора:

      – О боже,