Неукротимая. Регина Грез

грубые претензии хозяина, Тарико простодушно ответила, что не вносила в набросок ни малейших поправок. И тихо добавила:

      – С моими работами бывали похожие случаи. Каждый в них видит что-то свое. О чем тоскует сердце и плачет память, к чему стремятся мечты.

      Субад презрительно улыбнулся, скрестив руки на груди.

      – Ты полагаешь, что в окружении пяти сотен отборных бабенок я скучаю по женщине?

      – Но ведь у вас нет семьи… впрочем, я не знаю, что именно вы увидели в моем наброске, – сдержанно ответила Тарико.

      Субад снова прищурился на стену и, не поворачивая головы, важно сообщил:

      – Хочу проверить твои способности в деле. У меня умерла собака, сейчас в мастерской готовят надгробие. Ты должна начертить эскиз, который дальше выбьют на камне. Силуэт пса, бегущего краем моря. Тебе по силам такая задача?

      Тарико растерянно вздохнула, взгляд заметался по серым стенам, будто в поисках выхода.

      – Простите, господин Багери, я не рисую на заказ. И не рисую живые объекты.

      – Что? – Субад решил, что ему послышалось. Девчонка едва ворочала языком от волнения.

      – Я же сказал, моя Кама зарыта в земле. Ей нужен достойный памятник. Ты в состоянии начертить рисунок собаки, который мастер перенесет на гранит?

      Тарико облизала пересохшие губы и с расстановкой произнесла:

      – Я могу изображать только неживые тела. Если вы хотите собаку, я нарисую ее бездыханной. Она может лежать на берегу или на траве… как желаете.

      Субад почесал переносицу и подпер щепотью подбородок, задумчиво глядя на доктора, приглашая в свидетели.

      – Она чокнутая? Тогда почему здесь? По каким статьям ее обвиняют?

      В свою очередь Яримаки развел руками.

      – Все дела хранятся у вас, хозяин. Какая может быть вина… Картины Тарико Сан произвели большое впечатление на устроителей и гостей прошлогоднего фестиваля в Хорсаки.

      – Ты-то откуда знаешь, старый червяк? Ты безвылазно сидишь в этой проклятой дыре и рассуждаешь о столичных выставках.

      – Почему вы так неуважительно обращаетесь к доктору? – вдруг прозвенел голос Тарико. – В округе больше нет специалистов широкого профиля, а случись вам самому заболеть, кто поможет?

      – Ах, ты воробышек наивный! – зловеще ухмыльнулся Субад. – Маленькая дурочка! В случае острой необходимости меня увезут в ближайший воинский госпиталь. Всего полчаса на летмобиле, не вижу проблем.

      – Вашу собаку это не спасло, – невпопад сказала Тарико и, словно жалея о дерзкой реплике, поспешила добавить:

      – Я постараюсь выполнить вашу просьбу, господин Субад. Я нарисую Каму так, что все примут ее за спящую. Вы обещали дать ее снимок…

      – Благодарю за одолжение, номер семьдесят седьмой третий корпус «Уригучи», закрытый сектор Дайон! – с нескрываемой издевкой поклонился Субад.

      – Мое имя – Тарико. Номера не очень удобны, я полагаю, они нужны только для отчетов.

      «Какой задорный воробей! Она либо совсем