Неукротимая. Регина Грез

Хорошо, что не стали мужем и женой. Невзгоды растащили нас по разные стороны улицы, ты пойдешь в свой департамент, а меня зашвырнут гораздо дальше. Что я должна подписать? Глаза закрываются, потом попытаюсь заснуть.

      Кауми мысленно возблагодарил богов. Еще одно ценное качество нравилось ему в Тарико – она умела сохранить лицо и крепость духа в самой невыгодной ситуации.

      – Позволь, я покажу тебе документы. Вот так… свет здесь плох, я сам прочту третий пункт договора… ага, вот оно – пока ты находишься в отъезде, поручаешь мне передать все свои работы лицу, заинтересованному в их покупке.

      – А если никого не найдется?

      – Постараюсь сохранить до твоего возвращения.

      Кауми хотел говорить уверенно, на самом же деле понятия не имел, сколь долго станет арендовать дешевый отсек в пригородном архиве. Меняется мир, развиваются технологии, растет число творцов в сфере искусства, даже роботов научили сочинять песни. Каждый день появляется новый гений. У Тарико были прекрасные перспективы, но ее звезда готова закатиться, едва вспыхнув.

      На прощание Кауми подробно рассказал бывшей невесте, как правильно вести себя на судебном заседании, чтобы получить максимальное снисхождение. Советы адвоката его уровня стоили больших денег, лишь бы она ничего не забыла и не перепутала. Скорее бы кончилась неопределенность!

      – Радуйся, что тебя не заставили ждать приговора в каменном мешке.

      – В Петриане самое лучшее правосудие, – соглашалась она сквозь зубы. – Недаром смолкли все протесты и беспорядки на улицах. Теперь хорошо всем. Особенно тем, кто говорить уже не способен.

      Кауми дал себе мысленный зарок не возвращаться к ней – колючей, опасной, с немытыми волосами и дерзкими речами, но изменял своему слову и как заколдованный еще дважды приходил на берег с удочкой и пакетом съестного, нарочно прикупил живую рыбу – сунуть под нос местному инспектору, если тот привяжется с расспросами.

      Мать Кауми жгла свечи перед фамильным керамическим алтарем, молилась, чтобы сын обрел покой и выбросил из головы даже память о маленькой художнице. Тоже считала дни. Но волноваться ей было не о чем.

      Тарика вела себя безупречно для своего положения, больше не пыталась соблазнить гостя, не приставала с расспросами о ходе аукциона по торгам имущества семьи Сан.

      Казалось, теперь она ждала Кауми только ради угощения и свежей рубашки. Слышалась легкая издевка в ее благодарности.

      – Спасибо тебе. Ты мой самый лучший, самый последний друг.

      И все же она подвела его на суде, заставила покраснеть за напрасно потраченные уроки. Когда защитник обратил внимание судьи на тот факт, что Тарико – приемная дочь и не может в полной мере отвечать за вредоносные действия Агаты и Йори Сан, случился скандал.

      Своенравная девчонка открыто заявила, что не откажется от своих родителей, поскольку категорически не верит в их виновность. Ей сохранили жизнь, но назначили семь лет исправительных работ в лагере «Уригучи» на окраине префектуры Дайон.

      Кауми