Возвращение Ангела. Инна Николаевна Баханцева

смех. Потом он становится громче, явственней, но уже в комнате следователя, где идёт допрос.

      Комната для встреч со следователем.

      Смеётся заключённый.

      – Напрасно смеётесь, Ангелин… В тот же день вы решили

      расправиться с ещё одним авторитетом – Кабановым, по кличке

      Кабан…

      – Да? И как я это успел? – усмехается заключённый.

      – А очень просто…Вы сели на свою машину марки «Мерседес», подъехали к дому Кабанова…

      4

      (Дальше рассказ сл едователя т акже сопровождается

      изображением).

      Квартира Кабанова.

      …Вошли к нему, уединились в его спальне, вышли через некоторое время… Сказали жене, что муж просил его не беспокоить, и преспокойно отправились к себе домой. Жена поверила вам и не беспокоила мужа, но чуть позже нашла его с простреленной головой…

      Вот так-то, Ангелин. Она уже дала соответствующие показания и

      выступит на суде…

      Комната для встреч со следователем.

      Евгений молча, в упор смотрит на следователя. Тот опускает

      глаза, копается в своих бумагах. Или, скорее всего, делает вид, что

      ищет что-то… – Обвинение располагает также показаниями свидетелей, видевших, как вы избавились от автомата «Калашников», выйдя из кафе «Полёт»… – уже не очень уверенно заканчивает

      Воробьёв. – Ты меня слышишь, Ангелин?

      Проследив за взглядом заключённого, Воробьёв замечает

      на столе таракана. Пытается попасть по нему папкой с документами, но промахивается. В сердцах ещё раз с силой хлопает по столу

      и кричит конвойному:

      – Увести!

      И потом, уже вслед ему, и тоже на крике:

      – Чистосердечное признание – вот твой единственный шанс, Ангелин. На смертную казнь у нас теперь… как говорится… мораторий… Тебе повезло. Признаешься – и от пожизненного

      уйдёшь… И это при том, что столько людей положил… Ты

      слышишь меня, Ангелин?

      Заключённый не оборачивается.

      Тюрьма. Камера.

      Ночь. Он лежит с открытыми глазами. Смотрит остановив-шимся взглядом на белую стену и дальше, через неё, в тот не очень

      далёкий и казавшийся поначалу таким обычным день…

      Комната в дачном доме.

      И то, что он видит, похоже на сон…

      …Он отвернулся к окну, стараясь не смотреть, как рядом с ним, 5

      не спеша, раздевается девушка. Она уже сняла через голову кофточку, спустила молнию на юбке…

      – Ты стесняешься смотреть на меня? – спрашивает она, стапты-вая в ногах юбку.

      Тогда он оборачивается.

      Она распускает волосы. Снимает серёжки, золотую цепь с крести-ком, кольцо… Аккуратно складывает на столике рядом с кроватью…

      – Можешь заплести косички? – вдруг спрашивает он. Она

      удивлённо смотрит на него, потом улыбается. Садится на

      кровать, с лёгкостью, как йог, подложив под себя одну ногу и

      подтянув

      к груди другую, полусогнутую, становясь сразу – в чёрных тру-сиках, в чёрном же лифчике, смуглая