Почти скандал. Элизабет Эссекс

нее жилистые, ловкие марсовые занимали свои места при минимуме указаний от их старшего, длинного и худощавого мужчины с серьгой в ухе по имени Уиллис.

      – Распределись, ребята, – подавал он команды. – Так… А теперь ждем.

      Матросы замерли вдоль рей в ожидании приказа разворачивать паруса. Члены экипажа, несомненно, хотели, чтобы корабль покинул порт в полном соответствии со своим именем, то есть дерзко и стремительно.

      – Стоп-анкер выбран! – донесся возглас с носа.

      Внизу, у шпиля, собрались, наверное, самые могучие матросы и пехотинцы. А здесь, наверху, Салли могла окинуть взглядом чуть изогнутую и бесконечную линию горизонта. В этом не было ничего особенного, и в то же время в этом заключалось все. Это был мир безграничных возможностей.

      Воодушевление словно опиум будоражило ее кровь. Салли еще никогда не была так счастлива.

      У шпиля один довольно пожилой матрос зажал подбородком старую потертую скрипку и заиграл – для того, чтобы товарищам было легче и веселее двигать рычаги и разворачивать паруса. Салли тотчас узнала мелодию – любимую в их семье, но редко используемую на флоте, где предпочитали песню «Сердце дуба». И от неудержимого восторга она запела:

      Спляши для папы, мой малыш,

      Спляши для папы, паренек.

      Она осеклась, обнаружив, что на нее смотрят. Но один молодой матрос подбодрил ее:

      – Продолжайте, сэр. У вас отличный голос.

      От этого комплимента внутри у Салли даже потеплело. Вообще-то ее голос был средним, и им вряд ли бы восхитились в светских гостиных. Но он казался достаточно сильным и звонким и вполне годился для бодрящих флотских мелодий. И Салли продолжила:

      Ты получишь рыбку и плавник,

      Ты получишь селедку, когда придет лодка,

      И мы ее сварим в котелке.

      Спляши для папы, мой малыш.

      Припев подхватила бо́льшая часть матросов подразделения. Однако пение не отвлекало внимания Салли.

      – Берегите конечности. – Она убедилась, что руки и ноги матросов расположены правильно и их не зацепит освободившимися линями. – Готовсь!

      Корабль, повинуясь штурвалу, стал разворачиваться на якорной цепи, и вслед за этим раздался громкий голос Коллиара:

      – Развернуть прямой фок!

      – Прямой фок – пошел! – во всю мощь легких продублировала команду Салли. – Тяни, ребята!

      Внизу под ней хлопнул развернувшийся парус и начал разбухать от наполняющего его ветра.

      – Выбрать шкоты! – последовала очередная команда, как только фок также поймал бриз.

      Салли чувствовала себя окрыленной – она буквально задыхалась от восторга, стараясь вобрать в легкие как можно больше воздуха – и ощущала, как корабль послушно реагирует на повороты штурвала. Натянутый пеньковый линь в ее руках будто живой вибрировал под напором ветра, который обдувал ее со всех сторон, сметая, казалось, все ненужное. Салли чувствовала себя свободной, избавленной от всех тревог.

      И в то же время наполненной возможностями.

      Салли глянула