Будь со мною нежен. Киран Крамер

насколько ее жизнь привязана к одному месту? И не было никакой возможности что-либо изменить – ну, может, за исключением той единственной ночи в дюнах на Палм-Бич, которая так и осталась единственной. Остывший песок, полная луна, плывущие облака, его волосы, жесткие от соленой воды, ее выпускное платье, отброшенное в сторону как нечто лишнее…

      Это было прекрасно.

      – Мне нравится «Перекусим, детка…». Очень. Как, собственно, и многим. Ты вполне можешь с ней взять главный приз на фестивале музыки кантри.

      – Спасибо.

      Харрисон отвернулся и уставился в окно со своей стороны.

      Можно представить, сколько комплиментов он выслушал за свою жизнь. Не счесть. И в конце концов, к этому привыкаешь. Но Тру была совершенно безнадежна в вопросах лести. Да и не только в этом. Не умела готовить печенье – вечно подгорало. И часто бывала нетерпелива. Чем тут гордиться?

      – Я успею домой к пяти? – спросила она, надеясь отвлечь от хандры, которая, казалось, охватила его.

      – Раньше. Мы будем там без четверти четыре.

      – Без четверти четыре? – Тру не верила своим ушам. – Нет, ты не сможешь…

      Дальнейшее потонуло в реве мотора, когда спортивный автомобиль резко взял с места. Механика. Ни один местный парень не ездил на автомате. Они все учились водить на тракторе, как, между прочим, и Тру.

      – Я знаю все дороги внутри штата, – сказал Харрисон. – Папарацци никогда нас не найдут.

      – А ты уверен, что ищут?

      – Они всегда ищут.

      И все же машина лучше, чем самолет, успокаивала себя Тру, когда они сделали поворот, не снижая баснословной скорости. И потом, не может же случиться два приступа подряд.

      Во всяком случае, она надеялась на это.

      – Ты как, в порядке? – отвлек ее от размышлений голос Харрисона.

      – Ой, прости, задумалась Да, все прекрасно. Просто у нас сегодня предсвадебный прием в семь часов в Чарлстоне, так что мы должны выехать в шесть, а мне еще нужно время, чтобы уложить волосы.

      – Не волнуйся, доставлю вовремя. Хотелось бы узнать, как там, в Бискейне, но тебе, наверное, нужно подремать.

      – Нет, не нужно.

      – Может, все же попытаешься?.. – Он мельком взглянул на нее. – Ты выглядишь усталой – даже голос едва слышен. Закрой глаза и расслабься, – ехать еще долго.

      – Попробую, – согласилась наконец Тру. – Но буквально на пару минут – не могу спать в машине.

      Она положила руку на подлокотник, демонстрируя шикарный французский маникюр, который в кои-то веки позволила себе, и закрыла глаза.

      Глава 3

      Восемнадцать лет назад Тру сидела на крыльце со своим отцом. Это было ее второе любимое место, а первое – оплетенная жимолостью беседка в трейлер-парке «Рай песчаного доллара»,[4] где она обычно встречалась с Харрисоном, своим лучшим, хотя и тайным, другом. Они познакомились под навесом у аптеки Уайта. Мистер Уайт никогда не прогонял заходивших к нему ребятишек, даже таких сорвиголов, каким был Харрисон, который никогда не имел ни гроша в кармане, чтобы купить сладости.

      – Пора, именинница, – позвала мисс Ада, выговаривая слова с протяжным

4

По одной из легенд, песчаным долларом называли небольшую круглую ракушку, которыми усеяно океанское побережье. Ее поверхность испещрена линиями, создающими своеобразный рисунок, по которому, как считалось, можно проследить все вехи жизни и смерти Христа.