Сенсация по заказу. Фридрих Незнанский

адвокат.

      – Баллистическая экспертиза проводилась? – спросил Турецкий.

      – Кажется, да. Хотя без пули… я не знаю, что это за экспертиза может быть. Наверно, так, – с сарказмом предположил адвокат: – Из пистолета стреляли в такой-то отрезок времени? Стреляли. В общем, читай дело, Саша, разбирайся со следователем.

      – Разберусь, – пообещал Турецкий без особого оптимизма. – А пока я тебе так скажу. По первому впечатлению. А оно, как ты знаешь, часто оказывается верным. Если судить по записке, то все ясно как день, – сказал Турецкий. – Человек не выдержал предстоящего позора.

      – И покончил с собой?

      – И покончил с собой. – Турецкий внимательно смотрел на Гордеева. – Ты хочешь что-то добавить?

      Гордеев проскрипел:

      – И мазохисты признаются во всем под пыткой. Из благодарности.

      – Думаешь, его пытали? – удивился Турецкий. – Никаких следов, насколько я понял, не обнаружено, верно? Или ты мне хочешь что-то сказать?

      – Ничего я не хочу сказать, – разозлился Гордеев. – Хотел бы – назвал вещи своими именами.

      – Знаешь что, Юрка? – повысил голос и Турецкий. – Узнаешь имена вещей – не забудь проинформировать!

      Гордеев хлопнул дверью.

      Турецкий покачал головой, встал из-за стола. Вышел в коридор.

      – Юра, вернись, пожалуйста.

      Гордеев остановился. Неохотно сделал несколько шагов Турецкому навстречу.

      – Ну что еще.

      – Последний вопрос. Не дуйся, нет причин. Этот твой Колдин… Что он из себя представляет? С ним вообще можно иметь дело?

      – Правду?

      – Конечно.

      – Я его толком и не помню. Мы жили вместе в общежитии – не то два, не то три месяца. Помню только, что травку он покуривал, ну так с кем по молодости не случалось, его даже как-то повязали на этом, но обошлось – учился он блестяще. Вот и все. А потом у меня начался роман, и я переехал к своей девушке. А когда вернулся в общагу, Колдина в моей комнате уже не было. Я его знаю не больше… – Гордеев поискал сравнения и не нашел. – Толком, я его не знаю.

      – Но, по крайней мере, это тот самый Колдин, ты его вспомнил? Похитители тел из космоса тут ни при чем?

      – Это тот самый Колдин. Биолог и кандидат наук.

      – Уже легче, – вздохнул Турецкий.

      Адвокат уехал, а Турецкий приступил к расследованию. Действительно, прежде всего нужно было понять: по собственной воле погиб ученый, его принудили или вообще убили?

      Жаль все-таки, что пуля у Белова в голове не застряла – насколько сейчас все было бы проще, думал Турецкий, листая материалы, которые ему привез Гордеев, – записи разговора с Колдиным. Жаль что ее почему-то не нашли. (Вот почему, интересно? Это самый главный аргумент против самоубийства пока что.) Можно было бы просто идентифицировать ее – из пистолета Белова пуля была выпущена или нет. Да, жаль, что она не застряла в голове…

      Турецкий еще раз повторил про себя последнюю фразу и ужаснулся. Господи, что я несу?! «Жаль, что пуля не застряла в голове…» Надо ж такое сказать. Вот же ж циничная работа… А с другой