Последняя роль. Фридрих Незнанский

спрашиваю, а ты…

      – А я тебе серьезно и отвечаю.

      – Ладно, проехали. – Антон улыбнулся. – Лучше скажи, где вы Новый Год праздновать будете? К нам с Васькой не соберетесь?

      Александр Борисович покачал головой:

      – Нет. Хотим отпраздновать вдвоем.

      – Романтично, – заметил Плетнев.

      – Будешь зубоскалить, не пригласим на Рождество, – предупредил его Турецкий. – А на Рождество у нас будет огромный жирный гусь. Он уже дожидается своего часа на балконе.

      – Ого! Откуда такая экзотика?

      – Ирине клиентка приволокла. Плата за счастливое избавление от невроза.

      – Везет же некоторым, – вздохнул Плетнев. – А мне мои клиенты только ручки дарят. У меня уже три позолоченных «паркера» в столе. И все фальшивые!

      Плетнев засмеялся, однако Турецкий на этот раз остался серьезен.

      – Не нравится мне этот Митрохин, – задумчиво проговорил он. – Что-то в нем есть… неискреннее.

      Антон пожал плечами:

      – Не знаю, Саш. По мне обычный толстосум. А насчет искренности, так они ее еще в школе за пирожок продали. Да и хрен с ним, он ведь к нам не исповедоваться пришел.

      Турецкий тряхнул головой.

      – Да, Антоша, ты прав. Сегодня праздник, Новый Год. Незачем портить себе настроение из-за обычного хама.

      2

      В запасе был еще час. Александр Борисович уже готов был спуститься в метро, но в запасе был еще час. Если выпить бокал пива, это займет не больше двадцати минут. А рюмку водки – и того меньше. Потом можно ехать домой. Да, потом можно спокойно ехать домой. Просто странно, как меняется мир после одного-единственного бокала пива. Рюмка водки в этом деле предпочтительнее, но пить водку в одиночестве почему-то считается плохим тоном. Если человек (интеллигентный и прилично одетый человек, уточним для ясности) заказывает себе в баре рюмку водки, окружающие тотчас принимаются смотреть на него с сочувствием. «У парня явно что-то случилось», – думают они.

      Никого и никогда не убедишь в том, что пьешь водку… просто потому, что хочешь водки, если на тебе приличный костюм, а на носу у тебя поблескивают очки в золотой оправе. Приличный человек по определению не должен пить водку в одиночестве. Другое дело «неприличный» – этому позволено все. Даже если он запьет водку пивом, на него никто не посмотрит косо. Потому как что же с него взять, с неприличного-то?

      – Александр Борисович, вы?

      Турецкий отхлебнул пива и покосился на подошедшего человека. Физиономия была отдаленно знакомая. Впрочем, слишком отдаленно, чтобы забивать себе этим голову.

      – Нет, вы обознались, – сухо ответил Турецкий.

      Мужчина усмехнулся.

      – Не валяйте дурака. Я ведь вас узнал.

      Турецкий поставил бокал с пивом на стойку бара и повернулся к незнакомцу.

      – И что теперь?

      – Да ничего, – ответил тот, улыбаясь. – Просто приятно видеть вас в добром здравии.

      – Мне приятно, что вам приятно. Всего доброго! – равнодушно проговорил Александр Борисович и снова взялся за свое пиво.

      – Эге,