Мой любимый шотландец. Эви Данмор

знал, что его слова звучат возмутительно, но еще более возмутительным был тот факт, что ей удалось вызвать его на откровенность.

      – Если это правда, – выдохнула девушка, широко распахнув глаза, – то вы ужасный эгоист!

      – Я могу себе это позволить, мисс Гринфилд.

      Тепло ее кожи коснулось его щеки – разделявшее их расстояние исчезло. Если бы он склонился еще чуточку ниже, то мог бы лизнуть уголок ее рта. Желание захватило Люциана, зала потускнела и расплылась, а ее лицо осталось четким, причем до последней золотистой веснушки…

      – Хэрриет!

      Люциан выпрямился и отступил. Рядом замаячил сынок Гринфилда, а он даже не заметил, как тот подошел. Молодой человек вклинился между ним и сестрой, глядя с холодным недоверием. Наконец-то явился бдительный страж, которого Люциан ожидал с тех пор, как направился к столу с десертами. Он едва не воскликнул: почему ты столько мешкал, болван?

      – Мистер Блэкстоун объяснял мне кое-что про искусство, – пояснила Хэрриет брату дрогнувшим голосом.

      – Скорее наоборот, – возразил Люциан.

      Враждебность во взгляде Закари Гринфилда лишь усилилась. Люциан посмотрел мимо него на девушку.

      – Я недавно открыл доступ посетителям к моей коллекции в Челси, – объявил он, и та побелела, словно мел.

      – Как интересно, – холодно проронил юный Зак.

      – Мне хотелось бы пригласить вас на экскурсию в следующую субботу, – продолжил Люциан. – Если увиденное вам понравится, мисс Гринфилд, вы могли бы поддержать мою новую благотворительную затею для начинающих художников.

      – Все это мило, но не Хэрриет решать, идти ей на вашу экскурсию или нет! – взвился Закари Гринфилд и властно ухватил сестру под локоток. – Хэрриет, мама хочет с тобой поговорить перед началом фуршета.

      – Закари! – пробормотала Хэрриет.

      Она покраснела гораздо сильнее, чем когда тетушка оскорбила ее ум. Похоже, не привыкла, что с ней обращаются как с рабыней на людях, и не смогла сдержать недовольство. Когда брат повел Хэрриет прочь, ее щеки гневно пылали.

      А Люциан пришел к выводу, что его единственная миссия на сегодня – убедить отца Хэрриет Гринфилд разрешить ей вернуться в особняк в Челси.

      Час спустя миссия завершилась успехом в курительной комнате, и Люциан снова очутился в душном экипаже, следующем в Белгравию. Он просеял сплетни, собранные Мэтьюсом в людской, и не обнаружил ничего интересного, кроме разговоров о скорой помолвке младшей дочери Гринфилда с рыцарем.

      – Кстати, о публичных посещениях моей галереи, – начал Люциан.

      – Да, сэр? – Мэтьюс потянулся за блокнотиком и карандашом, которые всегда носил в нагрудном кармане.

      – Верни их в список.

      Лицо Мэтьюса просветлело.

      – С радостью.

      – Первая экскурсия состоится в следующую субботу. К этому дню нужно учредить благотворительный фонд поддержки начинающих художников.

      Помощник оторвал взгляд от страницы.

      – Экскурсию