Мой любимый негодяй. Эви Данмор

в компании своей пустой чашки.

      Тристан допил кофе, криво усмехаясь и делая вид, что ему все равно, однако отсутствие Люси в сочетании с пустотой зала было осязаемым. Окружающий мир опять пришел в движение; уличный шум постепенно нарастал, а Тристан начал замечать внутреннее убранство кофейни. Его разум, обычно многозадачный и умеющий обдумывать несколько проблем одновременно, становился все более холодным по мере того, как обстановка вокруг накалялась; поэтому он был хорошим солдатом, когда это требовалось, и поэтому остался предельно собранным в присутствии Люси, олицетворявшей противоборствующие силы. Спокойствие – недооцененная вещь. Будь у Тристана совесть, он наверняка бы испытал сожаление от того, что совсем скоро смахнет веселость с лица этой женщины.

      Глава 7

      Поезд из Оксфорда в Эшдаун тащился по рельсам Большой западной железной дороги через Котсуолдс чрезвычайно медленно. За окном тянулись покатые холмы. Старая добрая Англия – невысокие хребты, живописные долины, мелькающие тут и там одинокие сучковатые дубы… Все здешние оттенки казались бледными в сравнении с покрытыми изумрудной зеленью горами Афганистана. После возвращения краски Англии словно потускнели; к тому же за пределами Лондона все было неспешным: обслуживание, стиль мышления, да и сама жизнь. Однако на тот момент, когда Рочестер потребовал от сына женитьбы, аренда апартаментов в районе Сент-Джеймс со штатом прислуги из семи человек стала слишком дорогой, а фамильный особняк исключался – там даже стены имели уши. Комнаты, которые Тристан теперь снимал в Оксфорде на Лоджик-лейн у давнего университетского приятеля, обошлись ему относительно дешево, и кроме того, оттуда намного ближе до Эшдауна. Само собой, камердинер ворчал, поскольку на него возложили много новых обязанностей. Так и получилось, что Тристан застрял в Оксфорде, где портные были заурядны, пища однообразна, а распущенность – в пределах средней нормы. Невыносимо скучно, да еще и за расходами надо следить.

      Тристан провел ладонью по гладкому шелку жилетки. За границей он часто мечтал о дорогих качественных вещах. Среди жары, насекомых и крови ему мерещились деликатные ткани, от которых не зудит тело, запах свежевыстиранного постельного белья, вино, насыщенное и мягкое, как бархат…

      Нет, лучше снова всего этого лишиться, чем уступить Рочестеру.

      Однако маму он не сможет предать так же легко. Не сможет. По сути, у него стало прискорбной привычкой думать о матери всякий раз, когда предоставлялась возможность самому порвать все связи с Эшдауном. В первый раз Тристан сделал выбор и отказался от намерения уехать в шестнадцать лет; тогда он скопил кругленькую сумму от продажи коротких эротических рассказов своим однокашникам из Итона и подпольному магазинчику в Уайтчепеле – достаточную, чтобы купить билет на пароход в Америку и арендовать приличное жилье, пока не найдется другой источник заработка. Не то чтобы его прельщала необходимость искать работу или жить среди хамоватых американцев, просто Рочестер и его розги прельщали еще меньше. Но мама… Если он уедет, что будет с ней? Маркус не отличался