Ферма веников не вяжет. Нахальное привидение. Андрей Писарев

3. Своими глазами.

      «Если вы в видении

      Узрели привидение,

      То значит провидение

      Послало приключение».

      Из ранних стихов поэта Кукушкина.

      – А ну, топайте в дальний угол, – прикрикнул Двутавр Муренкам, которые сбились в единое туловище с десятком влажных глаз. Глаза вылупились на Кольценоса и его друзей и, казалось, стадо впало в совместный транс, лишь челюсти ритмично перемалывали жвачку.

      – Так вот, – продолжил бык, когда коровы попятились на десять шагов. – Я его видел. Хотите подробностей? Лишь вам признаюсь: я влюбился. И имею роман на стороне…

      – Что?! – поперхнулся слюной Иванушка и ткнул в коров ногой, – Тебе их мало?

      – Любовь не спросила меня. Пришла и точка, – констатировал бык, – Но дело не в том. Мы с моей Пасифайей встречаемся ночами на клеверном лугу…

      – Бэ-э, меня сейчас стошнит, – высунул язык козлик, – Избавь от подробностей.

      Варежка укоризненно посмотрела на Иванушку, а Кольценос наступил ему на ногу. Двутавр продолжил заговорщицким шепотом:

      – Так вот. Вчера проводив любимую в ее ферму за реку, по дороге обратно я делал легкое кардио – бежал трусцой. И вдруг мне показалось, что один из стогов на сенокосном поле слишком уж белый. Я протер глаза, а стог тут медленно двинулся в сторону леса. "Уж не брежу ли от гороха, которого объелся накануне?" – подумал я и пошел вслед. Понимаете, любопытство и спортивный интерес. Какие бывают побочные эффекты от переизбытка растительного белка. Я не из трусливых, и слабаком меня сложно обозвать, но вы представляете, как напряглись пучки моих стальных мышц, когда стог обернулся и посмотрел на меня?! Отвечаю! Нечто живое, обвешенное тканью болталось над травой и глядело прямиком мне в лоб.

      – Му-у, – раздались несколько голосов позади быка.

      Коровы опять оказались на расстоянии вытянутого хвоста от рассказчика. Челюсти их уже не жевали, а просто отвисли, изо рта медленно стекала зеленая жижа.

      – А ну, пошли отсюда, – осерчал Двутавр и топнул в грязь ногой.

      – Ладно, дай им дослушать, – сказал Кольценос.

      – Я в общем-то все рассказал. – Пожал могучими плечами бык, – Потом привидение, если это было оно, растворилось в лесу.

      – А ты не попытался его остановить? – спросил Кольценос.

      – Конечно! Когда оно обернулось, я закричал ему: "Эй, ты!" и вытянулся во весь рост. Вот так, – Двутавр приподнялся на задних ногах и упер передние ноги в бока. Кубики его черного пресса оказались как раз напротив морды Варежки. Овечка захлопала длинными ресницами.

      – Ах! – раздалось позади. Морды коров блаженно улыбались.

      – Видите? – Довольно опустился на четыре копыта бык, – Никто не остается равнодушным, когда видит мое идеальное тело. – Учись, сынок. – Добавил он Кольценосу. – Мне осталось проработать еще ягодицы и я войду в историю фермы, как самый здоровый бычара. Дед и отец могут гордиться мной.

      Он поднял глаза к вверх, словно хотел увидеть в небе удовлетворенные физиономии всего своего генеалогического древа.