Ферма веников не вяжет. Нахальное привидение. Андрей Писарев

Тефтелька, Гвоздик и нынешний – Двутавр.

      Я думаю, сразу понятно, что быков называл не Хозяин, а сразу продавали с кличками?

      Вообще, на стадо положен один бык, но с прошлого года на ферме их два.

      Странная история. Говорят Хозяин ехал в субботу из города и наткнулся на лежащего в кустах рыжего теленка с кольцом меж ноздрей и странным чубом, достойным зависти казака. Задняя ляжка у теленка была разодрана. Посмотрев по сторонам и поняв, что теленок совершенно ничейный, Хозяин закинул его в кузов своего пикапа. С тех пор быков у нас два. Двутавр и Кольценос (Тут уж понятно, кто называл рыжего подкидыша?).

      Конечно, новенький бычок совсем не то, что Двутавр, у которого мышц под кожу утрамбовано до отказа. Рост у новенького "от горшка два вершка", рыжая шерсть по всему телу словно он от овцы родился. Вместо рогов шишки костяные. Но зато мозги у него работают, что надо. Он как меня увидел, так сразу выдал: "Ты козлик писать и читать умеешь".

      "С чего ты взял?", – говорю ему.

      "У тебя перо из сумки на поясе торчит. А копыто правое в чернилах замызгано".

      И, прав, подкидыш – я действительно в чернилах, что мне Варежка навела из трав, извазюкался прежде чем все изложенное выше накарябал. Отвык.

      Знаете ли, пальцами-то оно удобнее перо держать. Копыто оно для другого предназначено. Вот когда я был человеком…

      Ладно, об этом в другой раз напишу.

      В общем, прижился у нас Кольценос. Память ему отшибло напрочь. Кто и откуда взялся не помнит. Как в лесу оказался тоже не помнит. Будто с неба шарахнулся.

      Но бычок оказался отличным парнем, мы подружились. Когда-нибудь он займет место Двутавра, а мне нужны "свои" в стаде. Приходится налаживать отношения с этими крупнорогатыми, ведь они дают больше молока, чем козы. Хотя, Америку Вам я, конечно, не открою, но козье молоко содержит гораздо больше витаминов…

      Ладно, отвлекся.

      Нет. Просто возмутительно, что семейство козлиных всегда подвергается дискриминации!

      Простите, опять отвлекся.

      Так, вот. Жить на нашей ферме самое, что ни на есть блаженство".

      Козлик с удовольствием растянул губы и передним копытом поднял себе ухо. За свои два года, в которые он успел родиться и вырасти здесь, Иванушка так привык к местной полифонии, что если бы его спросили как звучит сама жизнь, он бы не раздумывая выпалил: "Как мычанье, блеянье и как гогот гусей".

      – Что?! Гусей?! – Иванушка подскочил, но было поздно.

      Раскинув крылья, словно хотел заключить козлика в объятья, к нему бежал гусь Слива. За спиной Сливы приближались двое его братьев – Персик и Косточка.

      – Г-гнида! – шипел Слива.

      – Слива, стой! – подпрыгнул Иванушка, мигом спрятал в сумку блокнот и хотел ретироваться. Но не успел. Гусь подлетел и незамедлительно прищепился козлику на нос.

      – Ай! – только и воскликнул Иванушка, дергая головой в такт движению гусиной шеи.

      Тут подоспели братья и Слива стал спереди похож на Змея-Горыныча с тремя разъяренными гусиными головами.