Ферма веников не вяжет. Нахальное привидение. Андрей Писарев

Иванушка и Слива перекидывались колкостями. После каждой реплики по толпе то плыл гул негодования, то слышалось одобряющее поддакивание. Морды, клювы, носы и усы мотались слева направо, от оппонента к оппоненту. Под ними, как арбитр пытался унять враждующих рыжий бычок.

      Гусь кричал:

      – А может ты не только перья воруешь? А по жизни нечист на копыто?

      Толпа зашлась в одобрительном рокоте.

      – Чего? –морщился осмелевший Иванушка, – У тебя шея выросла и мозг прищемила?!

      Кольценос снизу умолял:

      – Прекратите, сейчас же, оскорблять друг друга. Слива, мы возместим каждое перо Персика.

      – А что?! – Не унимался Слива, – Га-граждане, вспомните, не пропадало ли чего-го?

      Толпа под будкой заколыхалась. Свинья Пуговка надула и без того пухлые губки и подняла вверх копыто с аккуратным маникюром:

      – У меня недавно простыня исчезла, которой я обертываюсь после грязевых ванн. Заодно возместите и мне.

      – Не брал я никакой простыни! – упрямился Иванушка.

      – А ты хорошенько га-галовой подумай, – вставлял шпильку Слива, – может летописи они на простынях пишутся?

      – Да не видел я никакой простыни! – Упрямо мотал рогами козлик, – Пуговка? Мы ведь с тобой друзья? Лови.

      Он вытащил из сумки яблоко и метнул его свинье.

      – Опачки-хлопочки! У меня, как раз яблоки пропали! – воскликнула крольчиха, – Собиралась печь пирог детям. Приготовила сорок яблок на клетке и сегодня ночью все до одного испарились. Вот оказывается кто оставил детишек без сладкого.

      – Бе-э-эзобразие, – воскликнул барашек Твердолоб. И как истинный лидер, тут же перешел от слов к делу . Без предупреждения он разогнался и врезался лбом в будку Воя. Кольценос едва успел отскочить, а Козлик и Слива покачнулись, но устояли.

      – Ой, мать моя козочка! – Иванушка приложил копыто ко лбу, – Не видел я в глаза твоих яблок. У меня одно было, и то нашел на пастбище.

      И тут громко зачавкало и захрупало. Все замолкли, а Пуговка – куда только подевалась степенность "свинской львицы" – сгрызала яблоко и сок стекал у нее уже по четвертому подбородку.

      – Простытэ, не могу сдержываться, – прошамкала она набитым ртом, – Яблоки – мой краш.

      – Ты уже загреб, – пошел вновь в атаку Слива, воспользовавшись паузой.

      – Да, – отвлеклась толпа от Пуговки, а Муренки нахмурились и замычали все разом.

      – Я что виноват, что мой интеллект выше вашего? – развел копытами Иванушка, – Вы сыны животного мира, а я раньше был человеком.

      – Болтун, врун, еще и вор! – Гусь продвинулся вперед.

      – Хрю, му-у, кудах-кудах, – разразилась толпа.

      – Эй-ей, – Кольценос снизу занервничал. – Слива, чего ты хочешь? Никакого насилия.

      – Я хочу справедливости, – воздел крылья к небу гусь, – Бедный Персик будет теперь замерзать ночами.

      – С такими слоями его самого как обогреватель можно использовать, – возмутился