Детство ушло вслед за ней. Наталья Скорых

но уловил умоляющий взгляд Нади, у которой внутри все перевернулось. Она так верила в чудо, так старалась: терпела мамины придирки и вынесла из дома все бутылки со спиртным.

      – А давайте-ка лучше в отпуск, – неожиданно предложил Толик, – сейчас только начало лета, думаю, места должны быть.

      – А деньги? – мама была не готова к такому повороту событий.

      Толик убежал в комнату и вернулся с красной коробочкой.

      – Вот! – радостно заявил он и вывалил свои накопления, – думаю, хватит.

      Надюша начала считать, Толик составил ей компанию, и только Галина Борисовна смотрела на это со стороны.

      Вечером того же дня Надюша подошла к Толику, чмокнула его в щеку и искренне сказала «Спасибо!», даже не представляя, что для этого человека, прошедшего сложный жизненный путь, простые слова благодарности значат очень много.

      Он жил не по правилам. Пил. В результате чего потерял жену и сына. Пять лет отсидел за пьяную драку. Бомжевал. А куда еще идти человеку после зоны. Карабкался вверх и снова тонул в болоте. Искал убежище для своей пропащей души. И, казалось, нашел здесь, в семье двух глубоко несчастных женщин. Вместе с ними он старался вылезти из вонючей трясины, которая всех затянула. Он устал. В свои сорок с хвостиком ему просто хотелось жить. Хотелось ложиться в чистую постель, а н на серые нары или холодную скамейку на вокзале. Хотелось есть горячий завтрак, а не сухой батон с водой. Хотелось услышать слово «спасибо».

      Толик улыбнулся в усы. Он тоже начал верить в чудо.

      Но чудо прошло мимо. Утром они нашли маму около подъезда. Пьяной.

      Чем сильнее ты веришь в лучшее, тем острее боль от разочарования.

      Толик собрал вещи и, хлопнув дверью, ушел. Правда, не далеко: в первую попавшуюся пивнушку. Он снова сдался. Не справился.

      Надя плакала, сидя на полу. Она монотонно раскачивалась, обнимая старую игрушку. Слезы лились ручьем, а губы шептали «Мама, мамочка, зачем же ты так, мамочка». Девочка смотрела на портрет на стене, с которого ей улыбалась красивая женщина. А внизу, как маячок, светилось маленькое красное сердечко.

      Чудо прошло мимо.

      Земляничное поле

      Надя просидела в парке на лавочке почти целый день. Ей жутко не хотелось видеть опухшую от пьянки маму. Она больше не верила в чудо – слишком тяжелым было разочарование.

      – Привет. Я так и знал, что ты здесь, – рядом присел Максим.

      Они осиротели без Катерины и ее звонкого смеха. Каждый скучал и думал о своем, для каждого Катерина была чем-то особенным. Для Нади – лучиком света и позитива. Для Максима – любимой девушкой.

      – Как дела? – нарушил неловкое молчание Максим. – Пьет?

      – Пьет, – пожала плечами Надя.

      – А как же этот… ну, как его там?

      – Толик. Вернулся. Тоже пьет.

      Разговор не клеился. Надя глядела в пустоту и витала в своих мыслях.

      – А я вот уезжаю, – Максим сделал