Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы. Теодор Старджон

которым он перепоясал шорты.

      Как же его надеть? Сообразить было непросто, но потом Чарли вспомнил, как носил нечто подобное Сиес. Он закреплял свой наряд не на плечах, а на груди, пропуская под мышками.

      Венчал этот плащ такой же, как у Сиеса, высокий воротник. Сходились обшлага плаща на уровне грудины, но никаких застежек не предполагалось, и вся конструкция мягко крепилась прямо к грудным мышцам. Талия была настолько на месте, что казалось, будто Чарли не раз приходил на примерку, прежде чем портной завершил свою работу. Юбка отличалась от той, что носил Сиес – была короче на несколько дюймов и заканчивалась сзади раздвоенным хвостом.

      В самом низу шкафа, на специальной полке, стояла обувь, ее необходимый минимум: высокие подошвы, которые каким-то непонятным образом прикреплялись к пятке и пальцам ноги, двойные конструкции, состоящие из носка и пятки, ничем не соединенных, сандалии с ремешками и пряжками, а также с завязками и фиксирующими лентами, но без застежек. Были здесь мягкие сапожки всех видов, с носками уныло плоскими и носками, задорно торчащими вверх, турецкие туфли, туфли на платформах, хуарачи, и множество иной обуви самого разного покроя и формы, которую, при всем разнообразии фасонов, связывало одно качество – в ней было удобно ходить. Чарли решил принять за основу цвет и вскоре нашел себе пару невесомых замшевых сапожек в тон своему новому наряду. Он очень обрадовался, поняв, что сапожки ему впору – иначе и быть не могло, ибо содержимое шкафа, вне всякого сомнения, было точнейшим образом адаптировано к нуждам владельца всего гардероба.

      Довольный своим новым одеянием, он бесцельно потрогал нелепый черный шар, громоздящийся на голове, и, подойдя к золотистым планкам, дотронулся до них ладонью. Открылась дверь, и вошел Филос (он что, все эти восемь часов простоял, уткнувшись носом в дверь?). На нем был широкий килт оранжево-желтого цвета, сандалии того же тона, и черное болеро, которое он надел задом наперед, что, впрочем, казалось вполне уместным. Когда Филос встретился глазами с Чарли, лицо его просветлело.

      – Уже оделся? – спросил он. – Отлично!

      После чего лицо его сморщилось, приняв выражение, которое ввергло Чарли в недоумение.

      – Что-то не так? – спросил он. – Жаль, что у меня нет зеркала.

      – Понимаю, – отозвался Филос. – Ты позволишь?

      И замолчал.

      Чарли понял, что Филос каким-то образом хочет исполнить его просьбу. Но как и почему он просит позволения?

      – Конечно, – кивнул он, и тут же от удивления у него перехватило дыхание.

      Филос соединил ладони и тотчас исчез, а вместо него перед Чарли появился некто в плаще цвета морской волны с высоким воротником; воротник обрамлял длинное лицо, а ниже виднелись изящные шорты с аккуратными складками передника, и мягкие полусапожки. Плечи были голые, на голове торчал немыслимый черный шар, но даже эта дурацкая деталь не портила ощущения чего-то в высшей степени модного и элегантного.