Венера плюс икс. Мечтающие кристаллы. Теодор Старджон

И ты должен понять, что мы не можем исчислять время так, как это делали вы. Ваши месяцы, годы и прочие единицы исчисления не имеют к нам никакого отношения. Для нас это – пустой звук. И тебе не стоит думать об этом – ведь твой мир прекратил свое существование, и остался только наш.

      Чарли побледнел.

      – Ты сказал, что он прекратил существование?

      Филос с печалью на лице пожал плечами:

      – Мне кажется, ты догадывался…

      – О чем я догадывался? – выпалил Чарли и вдруг, почти жалобно, проговорил:

      – Но как? А я думал, что, может быть… кто-нибудь, совсем старый…

      Удар, полученный Чарли, распался на множество ударов – лица Рут, Лоры, мамы замелькали перед его взором, медленно, одно за другим, погружаясь в темноту.

      – Сиес же сказал тебе, что ты сможешь вернуться и вновь стать тем, кем ты был рожден, – проговорил Филос.

      Некоторое время Чарли молча сидел, после чего обвел взглядом открывающиеся ему из окна виды Ледома.

      – Правда?

      В его голосе сквозили интонации ребенка, которому обещали невозможное.

      – Но ты отправишься домой, – Филос покачал головой, – зная то, что ты узнаешь от нас.

      – Ну и черт с ним! – воскликнул Чарли. – Главное – домой!

      Но вдруг ужас, глубокий и ранее неведомый, охватил его, ворвался в его дыхание, биение его сердца. Знать о том, что наступит конец, знать, как и когда это произойдет! Быть единственным из всех, кто знает, что их мир погибнет – окончательно и бесповоротно! Лежать рядом с теплым телом Лоры и – знать это! Покупать в киоске любимую мамину газету, каждому слову которой она безоговорочно верит – и знать это! Проходить мимо церкви, видеть как новоиспеченная невеста в белых шелках счастливо улыбается, прижимаясь к своему избраннику под восторженный рев автомобильных рожков, и знать это!

      И ледомцы собираются сообщить ему, когда и как рухнул его мир?

      – Вот что я скажу, – проговорил Чарли хрипло. – Вы просто отправите меня назад, ни слова не сказав о том, когда и что произойдет с моим миром, хорошо?

      – Торгуешься? – усмехнулся Филос. – Тогда тебе придется кое-что сделать и для нас.

      – Чем же я могу торговаться? – спросил Чарли и сделал вид, что ищет на своем больничном халате карманы, чтобы вывернуть и показать, что они пусты. – Я ничего не могу предложить.

      – Можешь, – покачал головой Филос. – Обещание. Ты дашь нам обещание и исполнишь его. И тогда получишь то, что хочешь.

      – А это обещание выполнимо? – с сомнением спросил Чарли.

      – Вполне! И вот в чем его суть: пообещай нам, что останешься нашим гостем, узнаешь нас поближе – нашу историю, обычаи, религию, а также постигнешь смысл нашего существования.

      – Но это может занять целую вечность!

      Филос покачал головой, в его темных глазах сверкнула искра смеха.

      – Да не так уж и долго, – сказал он. – А когда ты узнаешь нас по-настоящему, мы тебе сообщим, и ты сможешь нас покинуть, если захочешь.

      – Если захочу? – рассмеялся Чарли.

      – Именно! – отозвался Филос торжественно.

      Старательно